#SlavaStories

Она вдруг растеряла все, что было важно. Простому юноше так важно быть отважным... Не для того, чтоб быть героем Полнометражных фильмов, А для того, чтоб показать, что этот мир прекрасен. Без дорогих машин и отношений за монету, Без связей беспорядочных, А... к черту это. Так было, есть и будет, что люди сомневаться будут...

— Митя, дорогой мой человек, где же ты был? Я тебя обыскался. Поджарый дедушка с добрыми и мудрыми глазами нагнал Митю, бредущего по кромке океана. Ветер развевал его рубашку, застегнутую на несколько пуговиц. Идущий босиком, он словно летел, нежно ступая на песок, который в следующее мгновение отправлялся в морское плавание. В глубине души наш герой всегда хотел стать мореплавателем, подобно песчинке, путешествующей по всему миру. — Я? — опомнился Митя, — Я не пропадал... Так, носила нелегкая... Волна воспоминаний нахлынула, оторвав Митю от реальности в очередной раз. Сколько нас таких, которых носит по свету в поисках простых истин, в поисках искренней доброты и светлых оттенков...

Митя быстро ехал по ночному шоссе, освещенному скудными фонарями, доживающими свой век. Проносящиеся навстречу машины поднимали клубы пыли, вихрями кружащие над дорогой. Только свобода и ветер могли угнаться за нашим романтиком. Будучи приверженцем безнадежного романтизма, Митя часто терял связь с реальностью, улетая иногда даже в другие галактики. Вот и сейчас, теплым летним вечером, наш герой был где угодно, но не за рулем своего скутера. Не успев оглянуться, космический путешественник уже оказался у океана. Заняв излюбленную позицию наблюдателя, Митя достал из рюкзака старенький плеер и видавшие виды наушники...

Люблю веснушки на плечах я твоих. Люблю я заботу искреннюю, Люблю, когда полон бокал, Люблю я натуру изысканную И плевать, что я маргинал. Люблю я кричать от счастья, Люблю бежать в тишину, Люблю я солнце после ненастья, Ты не понимаешь, но я намекну. Люблю твоих глаз сияние, Люблю твоих мыслей пожар, Люблю я твое обаяние, Друг, меняй репертуар. Люблю гитарные трели, Люблю я сидеть в темноте, Люблю я твои неужели При утренней хрипоте. Люблю я родителей сильно И буду любить всегда. Не люблю я, когда насильно, Не люблю, когда иногда. Люблю я воды журчание, Люблю я твой легкий шаг И невероятное очарование, Прости, но иначе никак...

Открой глаза! Скорее! Смотри, как пробуждается рассвет. Нет в этом мире ничего важнее, Чем голос говорящий твой — Привет! Привет тем рекам и озерам, Привет лесам, скалистым горам И океану мудрому привет, Что держит перед душами ответ. Привет наивному мальчишке, Что грезит покататься на луне. Привет и непоседе мишке, Гуляющему по солнечной тайне. Привет кричу тебе, родная, Хоть между нами сотни миль, Куда бежать, лететь не знаю, Хочу забыть я этот фильм. Митя любил фильмы, любил прослеживать и предугадывать череду событий...

Порывистый ледяной ветер задувал с такой силой, что срывал капюшоны с наших героев. Пролетающие снежинки рисовали витиеватые рисунки борьбы за спасение. Ребята направлялись на вершину той самой горы, о которой мечтали всю жизнь. В подобных походах красота всегда идет в ногу с опасностью, порой заставляя напрячься каждый кусочек тела ради покорения скалистого исполина. — Давай, Артем! Держись! Осталось совсем чуть-чуть! Артем пытался сделать несколько тех самых важных шагов, отделяющих его от вершины, но ноги категорически отказывались слушаться своего командира...

Раздетые и опаленные ярким июльским солнцем, но такие беззаботные и счастливые, Артем с Дашей бежали по самому краешку еще сухого матово-желтого песка, не затемненного морской пеной. Волосы Даши развевались на ветру, исполняя мелодии невидимого музыканта, исполняющего легкую жизнеутверждающую музыку. Артем небрежно поправлял выцветшие волосы, много раз ловящие на себе океанскую волну. Аура, витающая вокруг ребят, говорила о том, что они счастливы. Окончательно и бесповоротно. Чистые искренние улыбки и пронзительные взгляды давали понять этому миру, что нет момента важнее...

Извилистая дорожка уверенно бежала сквозь горный массив, гордый и немного помпезный. Казалось, ничто не сможет ее остановить, кроме чистого голубого неба, так заботливо укрывающего каждый камешек горделивой и сильной скалы. Сила всегда идет в ногу с добротой. Два путника, настойчиво идущих на самый верх, олицетворяли собой землю и огонь. В протертых заношенных венсах, видавших виды брюках и футболках, любимых солнцем. Весь их вид давал понять читателю, что эти ребята любят жить, любят дышать и путешествовать...

Твоя белая футболка свела меня с ума, Родная, побежали к океану. Я буду пить тебя до дна, В глазах твоих мне не найти изъяна. Укутав в одеяло звезд, Рассыпанных при полной луне, Я уничтожу всю мирскую злость, С тобой останусь я наедине. Лети, лети, лети со мной туда, где нам не скажут, что летать мы не имеем права. Побежали за мечтой! Да! Да! Ты не ослышалась, С тобой я чувствую себя собой, В потертых джинсах и футболке той навыворот. Навыворот люди жизни проживают, Истошно проклиная все вокруг порой...

Начинается посадка на рейс компании Аэрофлот: Москва — Денпасар (Бали). Просим пассажиров пройти к выходу номер 22. Митя как обычно всегда и везде опаздывал. На бегу, просовывая руку в лямку рюкзака, он, спотыкаясь, несся к заветному гейту, приближающему его к дому. Он даже не заметил, как снес чемодан девушки, томно ожидающей своего рейса. — Извините! — прокричал он в пустоту. Вселенная распорядилась так, что Митя успел на свой рейс и благополучно приземлился в Нгура Рай, аэропорте Бали. Ранним...

Укрывшись теплым пледом, Алиса пыталась вспомнить те времена, когда можно было без оглядки гулять, без оглядки любить. Звездные ночи, легкий ветер и пустой парк. Проезжая на лонгборде по любимым маршрутам. Только ты и музыка. Разгоняешься сильнее и чувствуешь себя абсолютно свободным, будто доска начинает плавно отрываться от земли. Чувство невесомости, такое незнакомое, но такое родное. Будто все мы привыкли путешествовать по млечному пути. Когда далекая галактика ближе панельки, в которой провел все детство...

Ламповый нежный свет, будто окутывающий, обнимающий, озарял комнату. Пытаясь собрать мысли воедино, Митя только и мог, что отвлекаться абсолютно на все. — Да что же это такое?! — подумал он, скрепя сердце закрывая блокнот. Писать было до невозможности сложно, думать тоже. Но было определенно легко наблюдать. Легкий ветерок, прощупывая окружающий воздух, едва заметно шевелил закруглившийся уголок тетради. Безжизненная бумага трепетала, поражаясь настойчивости маленького храбреца. Пламя свечи, забыв о правилах поведения, танцевало самые откровенные и жаркие танцы, не думая о последствиях...