Люди и мысли

У меня свой способ настраиваться по утрам. Сначала уныло, самым низким голосом себе под нос, опустив голову, произносите: «Какая погода… какие цены… какое правительство… какой бандитизм… Ужас!». А потом встаете в центре комнаты, высоко поднимаете голову и руки и скажите самым высоким голосом, непременно с восхищением: «Ну, какая погода! Ну, какое правительство! Ну, какие бандиты!». Вы сразу же почувствуете прилив бодрости! И советую больше петь. Я лично хожу по театру, и все время пою себе под нос. Меня вахтер спрашивает: «Почему вы все время поете?» А я отвечаю: «А чтобы не выть!» Лев Дуров

​​Помню, как пришел в «Щуку» на дипломный спектакль. В тот вечер играли сцены из «Дамы с камелиями». Вышел Ширвиндт неправдоподобной красоты. Следом появилась больная – дама с камелиями. Она покашляла. Ширвиндт мрачно посмотрел на нее и сказал: «Ну что, все кашляешь, да?» Зал умер от смеха. На этом спектакль закончился. Кстати, Ширвиндт – автор самой короткой театральной рецензии. После спектакля «Сирано де Бержерак» в «Современнике» он сказал мне: «Здорово сиранулись!» – и ушел. По окончании театрального института мою жену распределили в Грозный, в Русский театр. Там был один замечательный актер. Он играл все - Отелло, Гамлета… А Мавра играл так страстно, что бедная Дездемона вечно ходила с вывихнутыми пальцами. В пьесе «Кремлевские куранты» он играл Сталина и в гриме был до удивления похож… В это время как раз шла борьба с культом личности, и у вождя в пьесе сократили почти весь текст. Но тому актеру и не нужно было слов! Однажды в очередную годовщину Октября в театре собралось все партийное начальство. И вот началась пьеса, вышел Сталин… И так взглянул на ложу, что они все мигом встали, а точнее - вскочили! Актера звали Леонид Броневой. Эдвард Радзинский (из интервью журналу GQ)

Более двухсто лет назад крепостной Александр Вершинин - стекольных дел мастер, химик, живописец - создавал уникальные двухслойные стаканы. Между их стенками располагались целые картины-маленькие макеты пейзажей из камешков, мха, соломы, цветных ниток и бумаги. Он создавал посуду для семьи царя Александра I. Понять секрет их изготовления и воспроизвести до сих пор не удалось никому.