Шахматы 64

Я не люблю шопинг. Особенно офлайн. Эти очереди, витрины, продавцы, которые дышат в затылок. Поэтому заказываю всё онлайн. Лаконично, быстро, без лишних слов. В тот раз хотел просто обновить телефон. Старый уже начал подтормаживать, иногда отваливался интернет, и экран пошёл паутиной после падения. Не критично, но раздражало. Решил — пора. Нашёл подходящую модель, проверил отзывы, оформил заказ на проверенном, как мне казалось, маркетплейсе. Оплата при получении, доставка курьером. Всё как надо...

— Ты бы поводок покороче сделал. Я просто гулял. Утро, редкие машины, лёгкий ветер, Лада впереди сбавляет перед лежачим. А я иду по узкому тротуару — в худи, с чашкой кофе в одной руке и с Малышом в другой. Малыш — это пес. Метис спаниеля и чего-то ещё пушистого. Маленький, лёгкий, безобидный. У него ошейник, поводок, и хвост, который виляет быстрее, чем успевает реагировать настроение. Голос повторяется: — Сказал — покороче! Я оборачиваюсь. Мужчина стоит у калитки. Лет пятьдесят. Тело — как броня...

Я живу в старом доме. Не элитном, не разваливающемся — просто нормальном. Потолки высокие, стены не очень. Соседей слышно, если они этого хотят. Последние два года — никто особо не хотел. До этого месяца. Новый сосед заехал в трёшку над моей квартирой. В первый день — тащили коробки, шуршали плёнкой, хлопали дверями. Я не придал значения. Переезд — дело шумное. Я тогда ещё подумал: «Хорошо, что не вечером». Вечером был бас. Не музыка — бас. Глухой, бьющий в потолок, как пульс, который вышел из-под контроля...

В доме у меня всё спокойно. Почти. Люди здороваются в подъезде, по праздникам пахнет куличами, по вечерам — котлетами и стиралкой. Старый жилой фонд, шесть этажей без лифта, одни и те же соседи уже лет десять. Словом, стабильность. Но стабильность, как известно, не всегда тишина. Людмила Алексеевна жила на этаж ниже. Пенсионерка лет шестидесяти пяти, бодрая, разговорчивая, с характером, который умеет быть везде. Сначала — в кухонных обсуждениях на лестнице, потом — в слухах, потом — у твоей двери...

— Простите, а ключик от туалета можно? Голос был тихий, вежливый, чуть торопливый. Женщина стояла прямо за мной в очереди — лет семьдесят, аккуратно одета, в светлом пальто и с сумкой, которая всё время соскальзывала с плеча. Она держала её, будто извинялась за то, что вообще здесь стоит. На лице — усталость и лёгкое напряжение, как у людей, которые просто надеются, что сейчас получится без лишнего стыда. Девушка за стойкой — администратор, лет двадцать, с бейджем на груди, высоким хвостом и тоном, в котором чувствовалось, что рабочий день у неё уже шестой подряд...