Екатерина Иванова

Наши планетарные поиски затягивались, но, что самое плохое, механизм (или что оно там должно быть) для внедрения Симбиотов мы так и не нашли. А без него, на имеющиеся камешки кристаллизованных Симбиотов можно было разве что любоваться. Алекс вспомнил бульдожьего «Кулибина». Звали его Фокус, и он был очень башковитым малым. Так что уверен, что он пережил Эру Унижения «Бульдогов». Осталось выяснить, куда он делся. Тут же во весь рост встала проблема передвижения. На розовенький «ЧУПА-ЧУПС» была разослана ориентировка по всей Галактике, как на флагман «Превозмогателей». «Эльтенатуаэль» очень не нравился Системе, вследствие чего на нем было немного небезопасно летать...

На планете Валенсия не было микробов, температура скакала, но была не запредельной, не хватало только кислорода для нормального, бодрого функционирования. И мы косплеили археологов. Хорошо, что я не взорвал спутник с Блокиратором Гиперперехода, а просто посадил туда гоблинов-вахтеров с приемником «гипертелеграфа». Потому что, бежать нам было больше некуда. Нас бы нашли везде и раскатали бы под ноль за миллиард кредитов. — Так мы полгода уже копаемся! — выразил я свое «фе». — Ха! Как будто это ты копаешь! — Алекс выплюнул песок. — Я руковожу! Это самое ответственное! — не растерялся я. — Как...

Выгорели фиксаторы энерговводов, частично оплавилась конструкция подиума, да вышел из строя управляющий комп. Ну, может еще что-то перешло из рабочего состояния в нерабочее. Но установить все это можно будет только тогда, когда будет полноценное электричество. Вот и непонятно, что такое взорвалось в операционном зале, да еще с такими визуальными эффектами. А прибывшее в понедельник на место техногенной катастрофы высокое руководство, пройдясь по местам боевой славы, усмехнулось и отбыло в свои пенаты. Ну, еще Леха, как руководитель темы и лаборатории получил сразу два выговора. Правда, справедливо распределив по одному мне и Максу...

Но он, словно в каком-то оцепенении, смотрел на экран компа и ничего не делал. Вот и пригодились мне мои тумблерочки. Нисколько не сомневаясь, я отрубил пускатели энерговводов. Индикатор мощности потока резко вернулся в середину шкалы, постоял там секунду и рухнул вниз. А второй индикатор, наоборот, скакнул вверх, до ограничения. А вот это было совсем не здорово. Это означало, что в портальном окне осталось море энергии. И ее не получилось вернуть в гипер. И сейчас будет бум! Вскочив со своего места, я схватил Леху и Макса за шкирки и поволок из комнаты операторов на улицу. За спиной что-то...

Макс, повысивший голос на своего шефа! Всегда сдержанный и для тех, кто его не знает, даже какой-то внешне заторможенный. А тут орет и требует внимания. В общем, когда я зашел в кабинет к Лехе, меня с порога огорошили. В руках у Макса я узнал свои собственные листочки, которые были исчерканы его дополнениями. На меня взглянул пребывающий в своем мире Леха, а Макс произнес совершенно невероятное: - Я предлагаю назвать это безобразие преобразованием Гончарова, - и ткнул скрюченным пальцем в мою писанину. На лице моего теперешнего шефа явно проступило удивление: - Это с чего бы? - Ну, во-первых, надо столбить приоритеты, а во-вторых, он не совсем безнадежен...