Первый подъезд

Начало - тут Давно я здесь не был. Тихий и красивый пригород. Вот идёт знакомая аллея, почти родные древние вязы, как всегда ухоженные дорожки и газоны соседей. И, наконец, дом моих родителей. Наверное, правильно сказать – мой дом. Ведь именно здесь я провел своё детство, до того момента, пока не случилась трагедия. Большой и просторный, двухэтажный дом для крепкой семьи. Здесь было все, чтобы быть счастливыми: большая кухня, гостиная, две детские наверху, чердак для игр и хранения ненужных вещей, гараж на две машины, лужайка перед крыльцом и задний двор для прогулок и барбекю...

Мы шли из маленького отеля в историческом центре к берегу Волги. Только приехали и сразу получили нагоняй при заселении. Недовольный администратор отчитал нас за то, что я воспользовался сервисом бронирования, а не позвонил ему напрямую. - И что, я им должен теперь пять процентов платить? - сердито спросил он у нас. - За что? Вот же мой телефон - звони и заселяйся без комиссии. Администратор тыкал пальцем в бумажку с телефоном у себя на столе. Будто эту бумажку можно было разглядеть прямо из моей квартиры в Москве...

Мне нравится в людях одержимость. Мне нравятся захваченные идеей сердца. Такая редкость, удача встретить человека озаренного пылающей целью в голове. Того, кто способен отбросить надуманное, приклеенное обществом мнение о том, как надо бы жить. Способность за богато накрытым столом выбрать самостоятельно только одно блюдо, которое утолит твой голод и скинуть всё остальное, как ненужные крошки, есть у небольшого количества людей. Быт, бренд, модель, модный цвет, классный фасон, мятный сироп. Кто-то...

Мой отец был безработным. И безработным и беззаботным. Эти слова даже похожи, словно создавались вместе, в одно и то же время и для одних и тех же людей. Сколько я себя помню, он сидел дома. Другие отцы выпивали с утра крепкий кофе, заготавливали на день бутерброды и отправлялись на рабочие места, на заводы, фабрики или садились за руль грузовых автомобилей. А мой - собирал меня, готовил завтрак и провожал до школы. Чем он был занят после этого и до того, как я возвращался домой - мне неведомо....

Эта ночь казалась мне темнее, чем обычно. Освещение небольшого города работало, но электрический свет едва-едва разбивал густой сумрак ночи. Я брел по незнакомой пустынной улице. И это не был мой родной Сиэтл. Тяжесть воздуха, атмосфера одиночества и отчужденности была похожа на него, но дома здесь были ниже, улицы короче, и чуть дальше за домами отчетливо виднелись высокие белые вершины холодных гор. Маленький темный городок, в котором я очутился, не был похож ни на один из тех, где я бывал раньше...

1. «Мир глазами Гарпа» Джон Ирвинг Кому не знакомо творчество Джона Ирвинга, тем следует начать свои летничтения с романа американского писателя. Один из самых значимых современных авторов, чьи книги были пять раз экранизированы, подарит вам новый взгляд на литературу и мир вокруг. Джон Ирвинг - большой мастер психологической прозы, человек без стеснения затрагивающий самые острые темы человеческой жизни и отношений между людьми. В своих копаниях он заходит так глубоко, добираясь до такой сути человеческой натуры, о которой не то что близким не рассказывают - себе-то не признаются...

В деревне, где я вырос, была традиция: когда наступали первые майские выходные и солнце уже садилось позже, чем в начале весны, даря жителям лишние часы света и тепла, на площади сжигали чучело. Его лепили заранее. Требовалось не менее недели времени и трех человек, чтобы соорудить из соломы, меда и досок неказистую фигуру ростом в три метра, изображающую человека с вскинутыми вверх руками и поднятым к солнцу лицом. Затем сооружали верстак, на который и крепили гвоздями всю эту конструкцию. Целый день на площади стояла фигура, обращенная к солнцу, готовая к сожжению...

Сколько нужно времени, чтобы убедиться в собственной никчемности? Тринадцать лет и шесть месяцев. Именно столько времени прошло от момента моего рождения, до того момента, когда я понял это. Внезапно осознал, стоя на крыльце школы. Неприятно ощущать себя отстающим. Знать, что ты самый обычный человек. И даже хуже. Человек без способностей. С самого детства, с тех пор как я себя помню, я не был лучшим ни в чём. Скорее наоборот - во всем отставал. В спорах и на занятиях, на конкурсах и соревнованиях, мне никак не удавалось занять достойное место...

Зима - самое тяжелое время для таких, как мы. Для потерявшихся. Я имею в виду не фигуру речи, которой обозначают человека, что не может найти своё предназначение в жизни или испытывает один из возрастных кризисов. Сейчас я говорю о тех, кто в буквальном смысле не знает, как вернуться домой. И живёт на улице. Так получилось, что я потерялся. Как это произошло – только предстоит выяснить. Я не помню, кто я. Знаю только, что меня зовут Степан. И то, не уверен. Хотя сейчас все меня только таким именем и называют...

Мальчик шел через пустырь не опасаясь ни кого из редких прохожих, но, все равно, старался держаться ближе к фонарям из суеверного страха неизвестного. В своем спальном районе он не боялся людей даже в такой поздний час, но порой Никите казалось, что за ним бежит большая крыса, противно скребя по асфальту коготками или преследует летучая мышь. И даже тогда, когда ему так казалось, он не ускорял шаг и не оборачивался проверить, чтобы не подпитывать свои страхи. Просто шел вперед. И, хотя, чувство,...

Лет восемь назад мы отдыхали с другом на Кипре. Взяли дешевый двухзвездочный отель на две недели и полетели наслаждаться средиземноморскими благами. И, конечно, знакомились там с девчонками. Англичанки, немки, эстонки - нас привлекало этническое разнообразие. Обычно знакомства завязывались ночью или под утро. В барах и на набережных, но именно с этой девушкой мы встретились с утра и в магазине. Стоим в тесном пространстве между полок с продуктами, когда мой друг говорит: - Смотри! Я влюбился. Прямо хватает меня за рукав...

Эта история произошла поздним летним вечером, когда температура в квартире слишком медленно остывает даже c открытыми настежь окнами. В такие ночи невозможно лечь спать, чтобы не обливаться потом. Мне хочется выйти в вечерний сквер на пробежку. Но вместо того, чтобы бежать и чувствовать прохладу ночного воздуха, я тащу к лифту пожилого соседа, крепко ухватив его за босые грязные ступни. Пока он пыхтит и охает, пытаясь разглядеть что-то распухшими невидящими глазами, я тащу его по кафельному полу...