Майский Квартал

Я люблю смотреть фильмы. Если просто сказать, что «люблю», не сказать ничего. Раньше были книги. Но со временем фильмы их немного оттеснили. Как говорил один из героев кинофильма «Москва слезам не верит»: «Ничего не будет – ни кино, ни театра, ни книг, ни газет. Одно сплошное телевидение». Как о телевидении – не знаю. Не смотрю. Но кино, фильмы и сериалы, стали настоящей страстью. Обленились мы, наверное. Книги надо читать, заставлять мозг работать, рисовать картинки, события, героев. Кино – уже «готовые» картинки, как говорится, «разжевали и положили в рот», остается только переваривать...

В 2006-2007 году довелось мне служить в наших доблестных вооруженных силах. Армейская служба после полугода начала проходить в относительно «спокойных» условиях и у меня появилось «свободное» время. Наше подразделение было позабыто где-то в глуши, начальство далеко, поэтому была иллюзия свободы и безделья. Тем более что в то время сдружился я с замполитом нашей части. Мужик был серьезный, справедливый, пользовался уважением у всех. Была в нем черта, не характерная для остальных офицеров, какая-то интеллигентская «жилка»...

Он всегда ненавидел такие моменты. Все его нутро просто разрывалось от злости, ее становилось так много, словно результат бурной реакции при катализаторе в маленькой школьной пробирке. Всплеск затмевал разум, мысли хаотично бились друг об друга, не приводя к какому-либо решению. Лишь импульсы. Гнев. Чистый гнев. В таком состоянии он вышел из дома, громыхая всем у себя на пути: двери, полка с обувью, все летело в разные стороны. Конечно, они ругались, как все супружеские пары. Иногда в пух и прах, как ему казалось...

Вечерний закат раскрасил небосвод необычными красками. Наверное, ночью будет гроза. Еще один день позади. Он сидел на крыльце. Воздух набирал вечернюю сладость после летнего знойного дня. Сегодня хорошо потрудился, много успел сделать. И потому на душе было вдвойне тепло. Внутри рождалось хорошо знакомое чувство. Мир был совсем иной, родной, золотисто-лиловый, без острых углов, объемный, мягкий. Кот ласкался, обвиваясь вокруг его ноги. – Вот ты где! Хорошо здесь у тебя, – вышла на крыльцо жена. – О чем мечтаешь? – Ни о чем...

Нам всегда сложно было завести питомцев – кошка ли это была либо собака. Жили мы в поселке на окраине, двор большой, места достаточно для небольшого хозяйства. Но не приживалась живность. Дети всегда просили: «Можно мы заведем котенка или щенка!». Но всякий раз что-то происходило. Были разные – «Снежки», «Рыжики», «Бимы», «Бобики», трехцветные, разноглазые. Кто-то исчезал, кого-то подбирали проходящие по улице дети. А бывают люди, наоборот, у которых рука «легкая». Делают что-то – получается, сажают в огороде – все прорастает, легко расстаются – и также легко находят...

Автобус с туристами долго пылил по грунтовке, временами всплывая между барханами, поросшими травой. Второй день в Астрахани. Сегодня по плану посещение этнографического музея, рассказывающего о быте казахских кочевников. Обещали своеобразный гастрономический тур – национальные блюда и напитки. Гид, девушка лет двадцати пяти, неспешно рассказывала об истории края, его населении, растительном и животном мире. Слушателей было мало. В основном, все дремали. Дорога способствовала этому. Автобус укачивал своих пассажиров, словно колыбель, под распевное гудение мотора и щебетание гида...

Двое сидели за столом. Ужин. Рабочий день был позади. Все что можно было уже сказать – сказано. Хотелось просто отдохнуть. Пили чай. Она подумала: «Дети уже стали большими». После ужина все разбежались по своим углам и комнатам. Двери у всех закрыты. Они опять остались вдвоем. Раньше каждый день был настоящий семейный ужин. Шум и гам, бесконечная болтовня ни о чем. Но именно так рождались воспоминания о счастливых днях. О семье. Сначала она пыталась бороться со смартфонами за столом, с их наушниками...

– Алло! Слышишь меня? Привет! Что с тобой случилось? – я не унималась. Алина – моя сестра. Учится в университете, в соседнем городе. Третий день не выходила на связь. «Куда пропала эта девчонка? Что случилось?» – крутилось в моей голове. Наконец-то дозвонилась до нее. – Болею... – Плохо слышно! Болеешь? – Да, заболела. Наверное ангина. Температура... – Ладно, я все поняла. Я приеду к тебе вечером. Пока! Вечером, выйдя с вокзала, я прямиком направилась к своей сестре. Всю неделю термометр зашкаливал...

– Завтра едем на рыбалку! –Урра-а-а! Папа сказал: «Мы едем на рыбалку»! – Ну наконец-то! На рыбалку! Две девочки прыгали от радости. Их отец стоял рядом и слушал детские щебетания вперемешку с восторженными возгласами и танцами. Был конец августа. Скоро в школу. А времени побыть с детьми все не было. «Вывезти бы их куда-нибудь» – говорила жена. Походы в кино и развлекательные центры стали обыденными. Да и ему самому хотелось уже уехать из этого зацементированного мира. Мира затянувшихся ожиданий и бесконечной суеты...

Окно кабинета выходило на улицу с парком. Я сидел в своем кабинете. Стены были мрачно-серыми и удушливыми. «Лавандовый оттенок» – как любил говорить мой начальник. Возможно, когда-то это и была «свежесть полей», но со временем блеск и радужность ушли. Некогда новая и интересная работа также стала рутиной, порой ненавистной. Всякое общение вызывало еще большее нежелание. Нежелание достигало предельных значений. Мир за окном казался иным. Проходящие мимо люди не подозревали о твоем существовании, каждый жил своими заботами...

Машина медленно вползала на гору. Дорога тянулась то вверх, то вниз, пока полностью не уползала за еле видимую линию горизонта. Солнце по-летнему жадно наступало, не давая шанса спящему люду. Мы с дедом ехали на дачу. Я любил наши утренние поездки на дачу. У нас на юге нет весны, после зимы приходит сразу лето. Беспощадное. Пекло неимоверное, неприятно обжигающее на ощупь. Ветер, если и есть, то, как назло, только днем, гоняет кипящие массы воздуха, доводя до исступления. Ночью, когда лежишь под открытым окном, только и делаешь, что ловишь слабые дуновения прохлады...