Эвелина Байдакова

Несколько раз в неделю я вижу её: консерватория стоит через дорогу, прямо напротив того крыла мастерской, где я работаю по нечётным дням. Она никогда не ходит медленно — всё время мчится куда-то сломя голову, еле удерживая в руках толстые папки с нотами. Кстати, ещё в прошлом месяце заметил, что за ней ухлёстывают какие-то упыри из ансамбля. Мне это совсем не пришлось по вкусу. Если выдаётся секунда, я бросаю инструменты, подхожу к окну и смотрю на здание консерватории, надеясь заприметить её. Ну, бывает, и вижу, как она пиликает на скрипке.    Все наши встречи (да, я ещё не сбрендивший идиот...

Восхищение было началом любви Лонг, Дафнис и Хлоя   «Соседский мальчишка опять расшумелся. Включил это треклятое радио», — подумал Эрнест не без раздражения. Вообще, Эрнест не был злым. Просто он не любил, когда в его неспешные утренние сборы вмешивались посторонние звуки. Холст, палитра, краски — всё готово. Осталось только отыскать банку для воды. Ах, если бы не эти чёртовы песни из дома напротив! В это же время соседский мальчишка чувствовал себя самым счастливым человеком на планете. Он собирался на долгожданное свидание, и песня, вылетающая из старого магнитофона, представлялась ему самой волшебной мелодией...

Ещё ранним утром тесные улицы старого города были согреты солнечными лучами. Та весна с разбегу вступила в свои права. Однако снующие прохожие торопливо кутали подбородки в шарфы, не доверяя скорому потеплению. Одни лишь беспечные школьники, желая поскорее скинуть с плеч гигантские рюкзаки, бежали опрометчиво, совершенно не замечая грязных луж юного марта. Кошка лениво щурится — её решительно ничего не интересует, даже ворох беспокойных воробьёв не будоражит крепко спящие хищнические инстинкты. Жизнь словно разомлела в сладостном предвкушении погодной ласки.  Если бы Таю попросили показать место хранения её души, она не коснулась бы ладонью грудной клетки...

В дачном посёлке Комисарово наконец-то появилась дорога. Не везде, конечно. Только на Центральной улице. Однако уже за неделю все асфальтовые морщинки были зарисованы цветными мелками — юные художники быстро освоили прелести уличного холста. Вчера всех причудливых нарисованных зверей вскрыли — случился неожиданный ремонт коммуникаций. И электричество вновь покинуло Комисарово.    Виктор Андреевич не успел зарядить свой телефон. Именно в тот момент, когда он намеревался сообщить об этом супруге, мобильный всхлипнул последним аккордом. «Вера Алексеевна, конечно, разволнуется, но вскоре всё верно поймёт и рассудит...

Интересно, Августо, ты больше дурак или трус? Зачем ты здесь? Теперь уже поздно. Давно надо было сбежать. Ослушаться всех, уговорить её и бежать без оглядки. Всё лучше, чем сидеть на празднике не своей любви, не имея больше во внутреннем арсенале ни сил, ни желаний.    Чёртова свадьба. Чёртов я. Не сумел отказать. Ведь не люблю же эти напыщенные церемонии, где все заведомо и поголовно радостны. Да, потому и прикрываю глаза, пытаюсь вновь воссоздать её черты — какой же ты была? В те времена ты носила тонкие серебряные браслеты во всё своё худощавое запястье...