Рассказов

Если бы Марк Рентон, антигерой Уэлша, жил в Москве 2025 года, его бы съели на завтрак. В городе, где выживание требует воли, а не побега в наркотический туман, его инфантилизм выглядит как издевательство над самой идеей взросления. В его возрасте, когда ты уже понимаешь, что проблемы не исчезают от того, что ты их игнорируешь, Рентон с его вечным нытьём о «выборе жизни» вызывает не сочувствие, а раздражение. Он не борец, не философ — он трус, который прячет страх перед реальностью за дозой героина,...

Сильные стороны: Книга впечатляет масштабом — от зарождения Homo sapiens в Африке до цифровой эпохи. Харари мастерски соединяет антропологию, биологию и философию, создавая панорамное полотно человеческой истории. Особенно запомнилась идея о «воображаемых реальностях» — деньгах, религиях, государствах — как главном двигателе кооперации миллионов людей. Это не просто исторический экскурс, а приглашение переосмыслить, на чем держится наша цивилизация. Авторский стиль — легкий, почти разговорный — превращает сложные концепции в увлекательные истории...

Эта книга — как пьяная драка в подворотне: ты не понимаешь, кто бьёт, зачем и куда пропала твоя куртка, но чувствуешь, что это важно. Уэлш не пишет — он вскрывает черепную коробку и тыкает палкой в мозг. А ещё смеётся. Проклятый циник. Главный герой, Рой, болтается где-то между жизнью и смертью, а его подсознание — как моя московская квартира после пятницы: всё перевёрнуто, везде окурки, а в углу прячется что-то стыдное. Уэлш делит эту помойку на три этажа: Уэлш показал, что подсознание — не какая-то хипстерская хрень из инстаграма...

Читая эту книгу летней ночью под мерцание экрана смартфона, я ловил себя на мысли, что Оруэлл будто подслушал наши семейные споры за кухонным столом. Моя бабушка, выросшая при советах, часто вздыхает: "Мы ведь хотели как лучше..." – а я теперь понимаю, о чём она. "Скотный двор" – это не про далёких диктаторов, а про нас самих, про нашу слепую веру в красивые лозунги и нежелание видеть подмену смыслов. Моменты, от которых холодела кожа: Финал: зеркало для читателя Когда свиньи в людских костюмах слились с фермерами в едином пьяном хоре, я вдруг осознал: Оруэлл ставит эксперимент над читателем...

Как человек, живущий в Москве 2025 года, я прочитал "Generation П" Виктора Пелевина с двойственным чувством. С одной стороны, это ностальгия по эпохе дикого капитализма 90-х, времени больших надежд и еще больших разочарований. С другой – жутковатое осознание того, насколько пророческой оказалась эта книга. Пелевин мастерски препарирует реальность, обнажая ее абсурдность и манипулятивность. История Вавилена Татарского, вчерашнего интеллигента, ставшего креатором рекламных слоганов для западных брендов, – это метафора целого поколения, выброшенного из советского прошлого в неопределенное будущее...