СТИХИ И ПЕСНИ - ЛЕЧАЩИЕ ДУШУ

СЧАСТЬЕ ЖИТЬ НА СВЕТЕ Улыбнусь рассвету, Небу, солнцу, дню. Счастье жить на свете Сердцу моему. Слышать, как стрекозы Будят тишину. Как целует розы Ветер поутру. Видеть след дороги Средь златых полей. Как надуло щёки Облако дождей. Радостно жить, зная, Под одной звездой Женщина родная День встречает свой...

В РУБАШКЕ СИНЕЙ С БАХРОМОЙ В рубашке синей с бахромой Шагает день по свету. Ему весёлою рукой Машу и шлю приветы. Иду, и радость полнит грудь. Заря, как парус алый. У храма сяду отдохнуть. О, Боже! Боже правый! Какое счастье - жить, любить! Гулять по росным травам. И не копить пустых обид. Быть первым в деле правом. Смотреть, как в речке звёзды пьёт Табун у водопоя...

Я ЦЕЛУЮ ЦВЕТЫ *** Я целую цветы. Я гуляю в ромашковом поле. Солнце вяжет зари красной нитью в тиши сарафан. Где-то слышен в дали звон, щемящий сердца, колоколен. И стекает росой на поля запоздалый туман. Я целую цветы. Я машу, улыбаясь, рассвету. Дарит радость прохлады, в овраге звенящий ручей. Я целую цветы. Знаю, песни о них все не спеты. Я целую цветы, Как ресницы любимой своей. Я целую цветы. Убегает тропинка в покосы. Я кукушке кричу: «Накукуй нам счастливые дни!». Я целую цветы... Но, а кто-то в полях сено косит...

Не прячьте радость на потом. Любовь не прячьте, мол, успею. Не знаем – завтра ли уйдём. Или сегодня – переспеем. Туда бросайте с верой взгляд, Где солнце вяжет дню рубашку. Где на полях туманы спят. И пьют росу в лугах ромашки. Где утро парусом зари Зовёт туда, где свежий ветер. Где голубые жгут костры, Проснувшись поутру, рассветы...

Уходя… Оглянись! Не спеши! Может просто обида – Соринкой в глаза! Может просто заели У сердца ключи. Может просто Заклинило тормоза! Уходя… Оглянись! Улыбнись! Может солнцем вернётся Улыбка назад. Может сзади останется Главное – Жизнь!...

Для меня ты, как рождение. Как для паруса ветра. Как свечи святой горение. Утром – алая заря. Ты – дорога вдаль бегущая. Поле, что рожает рожь. Роща – соловьём поющая. В зной упавший с неба дождь. Ты моя, моя – вселенная! Где рождаются миры. Радость без границ весенняя. С райских кущ земле дары. Для меня ты – Храм с иконами. В росах павшая звезда...

Бьется ветер раненною птицей За моим окном. Заискрились росы на ресницах. Эх, душа, споём. Про любовь, про верность и разлуку. Про тоску-печаль. Окрылятся песней мои руки И умчусь я вдаль. За село в ромашковое поле, Где в снегах весна. Где уснула в розовом подоле В тучах тишина. Где шумят берёзовые рощи. В жемчугах луга. Где в дождях свои цвета полощет Радуга-дуга...

ЛЮБИТЬ И ВЕРИТЬ Всё реже говорю: «Успею!». Всё чаще: «Где же время взять?». А ночи – стали вдруг длиннее. А дни – вдруг раньше засыпать. Все уже, уже тропка в «завтра». Всё шире трасса во «вчера». И не страшит уже – «внезапно!». И всё спокойнее – «пора!». Как долго мы идём к вершине. Как быстротечно в низ, с горы. Но пока сердце не остынет, Мы жить должны, мы жить должны...

А для счастья разве много надо? Солнце встало – Господу хвала! Не гнилая у двора ограда. И четыре ножки у стола. А для счастья разве много надо? Детский смех. Любимые глаза. В белом сад. Шуршанье листопада. И жар-птицей в озере заря. А для счастья разве много надо? Просто жить. Без злобы и обид. Чтоб молчала пушек канонада. Не кончался доброты лимит. А для счастья разве много надо? Добрых слов – ромашковый букет...

День уходит за лесные дали. Мы присядем к чаю у окна. И в твои распущенные пряди Серебром осыплется луна. Я возьму в свои твои ладони. Ты меня улыбкой озаришь. Ветерок за плечи тебя тронет, Колыхнув сиреневую тишь. В синий сад бухтит своё кукушка. Но, не станем мы года считать. Выпьем чаю, наливай по кружкам, Мы отметим наши сорок пять...

С вечера у Ивана Васильевича Рябова начало кру­тить ноги, которые ему ампутировали почти полвека назад в госпитале. Старший сын Василий много лет уговаривает его съездить к своему другу, который работает в Новосибирске врачом и знает, как избавиться от такого недуга. – Спасибо, сыночка, – говорит Иван Васильевич каждый раз. – Больно? Конечно, больно! Но и радуюсь в такие часы, потому как забываю, что нет у меня ног! Ты уж извини, сыночка, а потерплю еще чуток. Так и терпит и терпит почитай полвека...