Книга "Жизнь после"

Глава первая Часть шестая А он суетливо и растерянно натягивал на себя тельняшку и остальное, словно смущаясь этого, невесть откуда взявшегося, дитя, а она лишь успевала любоваться его ладно сложенным, тренированным телом и прерванной, потерянной страстью его. И решилась, наконец, сказать хотя бы часть правды. Сделать это было необходимо, ибо невозможно было представить своё, по сути, предательство, без этой части правды: — Я ведь замуж вышла, Ванечка... Мой муж — иностранец... Так случилось...

Глава первая Часть пятая Прильнула и она коротко вслед за Крестным, поцеловала сдержанно с горящей зеленью изумрудных, восхищённых глаз, очаровательная и манящая... Господи, как же любил, как желал её!.. Выставил на стол вино, консервы, шоколад, коробку конфет, только теперь смутившись от того, что не купил цветы. — А это вам, Крестный, подарок! — достал и подал тому большой, многолезвийный, складной нож. — Американский! Трофейный... Нож американских рейнджеров... Только его и смог через таможню протащить...

Глава первая Часть четвертая Лоб Георгия напрягся от атаки морщин. Улыбка стала неохотно покидать добродушное его лицо: — Это почему же нельзя? И кто не разрешит? На полном серьёзе Станичников потянулся к стопке газет и потряс ею: — Ты, Георгий, как заикаться перестал, наверняка перестал и прессу читать! Всё больше лясы точишь! Ещё две недели назад постановление Правительства вышло, что всё холостое мужское, военнообязанное на-селение страны, подавшее в ЗАГС заявление на бракосочетание, должно исполнить свой гражданский, «интернациональный долг» в Афганистане...

Глава первая Часть третья — Слышь, Иван, — пыхнул Станичников папироской в форточку, — а там у вас со всего Союза пацаны воюют или как? Пожал плечами: — Сам только на глазок сказать могу. Но от офицеров слышал: преимущественно, славяне там: Белоруссия, Украина, Россия — процентов семьдесят-восемьдесят. Остальные — из южных республик, из сельских местностей, причём. Прибалтов мало. Таджики молодцы — усердные, нормально воюют. Сынков высокопоставленных начальников я там не встречал... Исключение — лишь профессиональные военные...

Глава первая Часть вторая И поднялись, двинув стулья, и помянули. И стал рассказывать им, не любивший, обычно, этого. Обо всём говорил: о Востоке, о войне и сомнениях, о цинизме власти, вплоть до надписи на надгробной табличке Баграта. Хотелось выговориться этим мужикам — именно этим. Эти понимали. Эти ждали его слов, чтобы понять. — Одно дело, — говорил он, — годами читать в газетках бодрые заметки: «Кабул... Афганская революция... Интернациональный долг...» А совсем иное годами носиться по Афганистану на БМП или вертолёте, рискуя наскочить на мину или попасть под обстрел...

Глава первая Часть первая Ноябрьский ветер, колкий и холодный от близкой русской зимы, привычно и равнодушно гулял по крестами и гробницам кладбища Новочеркасска. Только что на этом погосте покоились останки друга. На гробнице надпись: «Тужба Баграт Терентиевич. 1963—1983гг.». В своей траурной речи, пресно произнесённой представителем военкомата, было сказано: «Погиб при исполнении своих служебных обязанностей»... Казённо-шаблонная, пошлая, циничная полуправда была обидой и живым и погибшим...