Глубина Души ❤️

Вечер пятницы снова начался с уже привычной симфонии на кухне: звяканье посуды, шипение масла на сковороде и нарастающий рокот отцовского баса. «Опять до полуночи? – Андрей, муж Марины, нависал над пятнадцатилетним Максимом, как грозовая туча. – В твоем возрасте я в десять уже десятый сон видел!» Максим, долговязый, с колючим ежиком светлых волос и вечно недовольным выражением лица, только плечом дернул. «Пап, ну ты сравниваешь. Сейчас все так гуляют». «Все! – передразнил Андрей. – А если все с крыши прыгать пойдут, ты тоже? Уроки сделал?» «Сделал», – буркнул Максим, глядя в тарелку...

Квартиру окутывала густая, почти осязаемая тишина, которую лишь изредка нарушало мерное сопение крохотного Ванечки в его новой, пахнущей свежим деревом кроватке. Марина сидела на краешке дивана, обхватив себя руками, и смотрела в темное окно, где отражалась ее собственная тень – бледная, с темными кругами под глазами. Ей было тридцать два, и еще полгода назад она порхала по жизни, успешный маркетолог с горящими глазами и ворохом планов. А теперь… теперь был Ванечка, центр ее вселенной, ее безграничная любовь, и одновременно – причина этой звенящей пустоты между ней и Андреем...

Раковина напоминала поле битвы после пиршества великанов. Гора посуды, увенчанная сковородкой с присохшей гречкой, грозила обрушиться в любой момент. Рядом тоскливо желтел одинокий банан, забытый кем-то на столешнице. Анна вздохнула, ощущая, как привычная тяжесть опускается на плечи. Восемь вечера. Только что закончился рабочий день – отчеты, таблицы, бесконечные цифры. А теперь начиналась вторая смена – домашняя. Дети, десятилетний Миша и семилетняя Лена, уже вовсю резвились в детской, судя по доносившимся оттуда крикам и смеху, перемежавшимся с грохотом падающих игрушек...

Анна открыла дверь своей старой комнаты, и на нее пахнуло детством: чуть пыльный запах книг, мамины фиалки на подоконнике, выцветшие обои с корабликами, которые она так любила разглядывать перед сном. Сейчас, в свои тридцать пять, после грохота рухнувшего брака, эти кораблики казались насмешкой. Куда плыть теперь? Чемодан с вещами – вот и весь ее флот. – Ну, проходи, чего застыла? – голос матери, Елены Павловны, донесся из кухни. В нем слышалась привычная смесь заботы и легкого укора. – Ужин почти готов...

Лена помешивала ложечкой остывающий чай, глядя в окно на хмурое питерское утро. Уже месяц они с Игорем жили у его родителей, и это «временное» решение, принятое из соображений экономии на съемной квартире, пока они копят на первоначальный взнос по ипотеке, все больше походило на персональный ад. «Большая дружная семья», о которой с таким восторгом говорил Игорь, на поверку оказалась территорией безоговорочного правления Светланы Ивановны, его матери. «Леночка, ты опять этот свой химический йогурт ешь? – голос свекрови, бодрый и безапелляционный, ворвался в ее мысли...

Вечер в маленькой двушке на окраине города пахнул гречневой кашей и подступающей грозой. Максимка, двух с половиной лет от роду, сосредоточенно выстраивал из кубиков нечто, по его замыслу, грандиозное, а на деле – шаткую башню, готовую рухнуть от любого неосторожного движения. Алина, его мама, сидела рядом на ковре, подперев щеку рукой, и с нежностью наблюдала за сыном. Декрет подходил к концу, и эти тихие моменты становились для нее особенно ценными. – Максюш, солнышко, уже поздно, давай будем игрушки собирать? – мягко предложила Алина, когда часы на кухне пробили восемь...

Запах свежей краски приятно щекотал ноздри. Анна с наслаждением вдохнула его, проводя рукой по чуть шероховатой, еще пахнущей лесом вагонке. Их с Мишей маленькая дача, их гнездышко, их мечта, наконец-то обретала контуры. Все сбережения, до копеечки, ушли на этот старенький, но такой уютный домик с заросшим участком в часе езды от города. Анна уже представляла, как поставит здесь, у окна, мольберт, а на веранде повесит гамак и будет читать, пока Миша возится с мангалом. Спокойствие, тишина, только они вдвоем… Телефонный звонок разорвал эту идиллию, как выстрел...

Ирина помешивала гречку в кастрюле, прислушиваясь к звукам из комнаты. Алексей, ее муж, уже полчаса что-то увлеченно обсуждал по телефону. Судя по обрывкам фраз – «да, мам, конечно», «не переживай, все сделаем» – разговор шел с Раисой Павловной, свекровью. Ирина вздохнула. Этот звонок наверняка означал очередные финансовые вливания в бездонные нужды мамы Алексея. Вечером, когда они ужинали, Ирина решилась. «Леш, моим родителям на следующей неделе нужно лекарства купить, там сумма приличная выходит, около пяти тысяч...

Таня помешивала кашу в маленькой кастрюльке, прислушиваясь к утренней возне в квартире. Сынишка, шестимесячный Митя, уже проснулся и теперь гугукал в своей кроватке, требуя внимания. Муж, Игорь, как обычно, собирался на работу в последнюю минуту, роняя тапки и громко вздыхая. Обычное утро, если бы не легкое, почти неуловимое напряжение, которое висело в воздухе уже несколько недель – с тех пор, как визиты свекрови, Антонины Сергеевны, стали чересчур частыми и «заботливыми». Звонок в дверь, Таня пошла открывать...

Последний штрих – оливковый плед на диван цвета грозового неба. Алина мысленно расставила мебель в обновленной гостиной, которую пока видела только на 3D-визуализации в своем ноутбуке. Пальцы сами собой скользнули по экрану, приближая детали – вот тут будет стеллаж для книг, здесь – торшер с мягким светом, а на стене – ее любимая акварель. Три года! Три года они с Сергеем откладывали, копили, выбирали, спорили и снова копили, чтобы наконец-то превратить их типовую «двушку» в уютное гнездо. Завтра должны были прийти рабочие, начать демонтаж...

Ирина начала осторожно, помешивая ложечкой остывающий чай: - Сереж, маме опять хуже. Врач выписал новые лекарства, дорогие… Тысяч пять нужно, не меньше. Сергей, уткнувшийся в экран ноутбука, даже не поднял головы. - Пять тысяч? Ира, мы только на прошлой неделе коммуналку оплатили! Ты помнишь, сколько вышло? И потом, мы же вроде договаривались, что родители сами… ну, по возможности. У них пенсия есть. Голос Ирины дрогнул: - По какой возможности? Папиной пенсии едва на еду хватает, а мама… у нее сердце...

Снег валил третьи сутки, превращая подмосковный городок в сонное царство. Фонари выхватывали из темноты кружащиеся хлопья да редких прохожих, спешащих домой. Но Марии спешить было некуда. Её домом была вечность, а её временем – ночь. Она снова шла в круглосуточный супермаркет на окраине, где неоновый свет вывески «Продукты 24» казался единственным живым пятном в этой белой пустыне. Местные – работяги из ближайшей промзоны, дежурные врачи из районной больницы, припозднившиеся охотники – сторонились её...