Евгений Бебнев

Страна бессовестно готова, встав, руки вытянуть по швам. С чего вблизи такого слова их некомфортно головам?  Черней придумать невозможно, не унимая рабью прыть, Как, подчеркнув свою ничтожность, громаду букв фанерой скрыть. В России нет священней даты и нет трибуны равной той. К её подножию солдаты, тогда ещё одной шестой, Присяге верные швыряли штандарты сломленных врагов, Свои грядущие сверяли с размахом пройденных шагов... Её гранита не гнушались вожди достойные держав... До ширмы шор не унижались, хвосты предательски поджав...

Жаль, не Кутузов, не Суворов... По всем статьям не достаёт. И запашок переговоров ноздрям покоя не даёт... Карая Огненной Геенной, буквально, не глаголом жечь. Сквозит системною изменой дипломатическая речь. Шатаясь, кучка патриотов местами дело говорит. Но рок руками идиотов, чего не ведая, творит, Заблудшим лбам, седым и лысым, уставший память освежать. Такая зыбь, что даже крысам, представьте, некуда бежать! Остались, загнанными в угол за горсть своих играть ва-банк...

Пустить круги нейтральной темы бежать по зеркалу воды, Текучей зыбкостью системы, не отвлекаясь на следы. Пролить слезу плакучей ивой, извлечь, щемящий сердце, звук. Пробормотать речитативом умом рождённое без мук. Осуществить проект без плана, расчёта, сметы и идей, Намёков тонких и пространных, простых не путая людей. По две из частых многоточий, без объяснений сократив, Убрать пространство между строчек из долгосрочных перспектив. Вуалью слабостей минутных сокрыть, что боек и плечист, Бездушных, помыслами мутных, не оскверняя белый лист...

Напрасно, грязью поливая, пытаться выглядеть белей, Испанский стыд одолевая, большим количеством нолей. Сквозь перламутр чужих жемчужин, кожилясь высмотреть песок, За разом раз садиться в лужу не самый лакомый кусок... Он всё равно не лезет в горло, какую позу ни прими...

Скромней гляди "в Наполеоны..." Старайся страсти пригасить. Тугой обтяжки панталоны не многим выгодно носить, Питая веские надежды... Анализируй каждый раз, Предельной скромностью одежды что выставляешь напоказ... Масштаб невольно обнажая, хлеща румянцем по щекам, Худое зрение сажая, от планов не ослеп пока... Как наваждению, соблазну пытайся противостоять, Не поступай однообразно, стереотипов не тая... Не между истина, но рядом... Не поднимая лишний шум, От чар лирического...

Не очень, выдав за густое, на разорение былью Я из порожнего в пустое, не разбавляя, перелью. Изъяв из сложного простое, на составные разобрав, Нарочно выведу из строя, лишив контакты серебра... Ни резвых искр, заметных глазу в коротких проблесках ума, Ни зги, имеющие разум, незамутнённый и весьма... Вгрызаясь вслух, вонзая жала..., в мою "словесную руду", Ни грамма чёрного металла, не то, что меди, не найдут. Не весть какая небылица - пылиться плоскостью листа... Разочарованные лица закономерный результат...

Сияло солнце на кокардах, лоснилась грязь на каблуках. Терялся нюх от миллиардов, осевших мелочью, в руках... Основы строя обнажая, структурной тенью на плетень... Углы падений отражая... катился вспять грядущий день... В ущерб портянкам и мортирам, пуская пыль под образа... Кишки обкладывались жиром, потомкам хватит за глаза... За чувством меры чувство такта спускалось в Лету, как порок. От расползающихся фактов ослеп отчаявшийся рок. Оглох во тьме пустого звона, от перебора отупел, До срока выплеснул, с озоном...

Чудны дела... ли, час неровен. Дерзал, пытался, не привлёк... Ты, как всегда, немногословен... Всё так же близок и далёк. Мелькнув, слагаемыми..., в сумме иных пустых и важных слов, Плоды раздумий канут в шуме, отметив точное число. Имея опыт, не пеняю. Педагогических наук Законы к месту применяю, превозмогая ловкость рук... Молчит струна духовной связи, тонка материя чернил...

Лукавый взгляд... Стальная воля. Игривый нрав, пытливый ум. Желаю Вам счастливой доли. Блистать слагаемыми сумм, Чтоб этот праздник не кончался, распространившись на лета, И неизменно получался в итоге лучший результат! Грозя известных звонкой славе, способной робких оглушить, Для быстроногих пальцев, клавиш созвучных чаяньям души! Событий гущей дней грядущих, проворно, не без озорства...

Опустошала, сна лишала, кромсая планы в пядях лба, Мне никогда так не мешала писать затейница судьба. Пространство, время искривляла, под ясным солнцем и в тени, И ничего не оставляла, предельно график уплотнив. Мир соответствовал. Старался... На пол ноздри не отставал... В глаза плевал и утирался... Пылал, но масла подливал. Как одержимый, полз к закату, курс не желая изменить, И только русские солдаты его пытались сохранить... Рукам вытягивая жилы, пугая кубиками пресс, Надежды призрачное шило тая сюрпризом для небес...

Спесь этих слов не треплет нервы, прошу иллюзий не питать. Вы, к сожалению, не первый, по пальцам если посчитать. Уже давно махнул рукою на всяких на ухо тугих. Гораздо больше беспокоит творца отсутствие других... Кому спектрально адресован цвет отфильтрованных чернил, Чей разум меньше закоксован потухшей сажею горнил. На ноль не принято делиться, пошто себя не берегу... Хочу, как прежде, разозлиться, но, на убогих не могу. Лить из порожнего в пустое - удел вступительных речей. Овчинка выделки не стоит, игра оплавленных свечей...

Челом блестяще отсылая обратно ультрафиолет... Здоровья крепкого желаю, любви, счастливых долгих лет! Тянул извилины, как струны, врубался в мысленный гранит. Нейроны выскоблил. Не руны…. Не бей, пустым не прозвенит! Слова неистово тасуя, уклон бодливый сохранил. Под корень, в строки полосуя, эритроцитами чернил Из атмосферы чужеродной связал заветный кислород, Вздохни отобранным свободно творцом измученный народ! Не торопись, ответным чувством с умом открыто полыхай...