Слава Мазор

Скукота на больничной койке, Только памятью и живешь. Вспоминаю головомойки За бессмысленный пьяный балдеж, За походы за водкой ночью, За бутылки в моей подушке; Что впервые увидел воочию Как из стен выезжают пушки; Как выходят солдаты в шинелях И встают по углам в караул; Как однажды явился Ленин И чего-то мне сказанул; Как однажды явился Ангел, Предложив, ну реши – куда, И когда я выбрал Землю, Покачал головой: «Ну да». Я упал в суету столичную, Загулял, потерял рули, И опять коридоры больничные, И в остатке одни нули...

Вдали от весей и дорог Живет себе гонимый бог. Лишен он силы божьей Обыкновенной ложью. Живет в избушке лесника. Лесник пожил с ним тоже. Живет он долгие века И ничего не может. И вот однажды грянул гром, Избушка погорела. То было вызов в пантеон На пересмотр дела. Его судили и кляли, Но все же силу дали. Послали жителям земли Помочь решать печали...

Куда же уходит детство? Оно же всегда во мне, Кусочек живет у сердца, Немножечко в голове. Питает сосуды кровью, А где-то лежит, как клей, Гоняет весной и любовью По первой листве аллей. Буду я до смерти мальчиком, Лишь бы к тебе поближе. И важно, чтоб главный пальчик И весел был, и подвижен.

Сижу у корыта разбитого напрочь, Старик со старухой свалили давно. И хочется выпить и пива не прочь бы, Да, дело погано, да, дело говно. Закину я невод, поймаю я мойву, Да рыбка-то, видно, гостит у кита. Что делать – придётся идти к Лукоморью Просить двести грамм у срамного кота. «Ну киска, ну котик, налей хоть немножко. Осталось ведь, знаю, от Няни винцо, Что Пушкин вчера разливал всем по кружкам. Замолви ему за меня ты словцо». Тупая скотина – то ходит направо, То ходит налево – полез я на цепь, А там, не поверите, просто халява: Вино, виски, бренди и пиво в прицеп. Тупая скотина надо мной наклонился И тихо так шикнул: «Пошёл бы ты вон...

Охотник, целься под ребро, Уйдет ведь старый хрыч. И пуля гончая Его не сможет уложить. И ведь ушел же хитрый змей, Подлесок обломав, Как сквозь траву, через ручей И сквозь кольцо облав. Как не поймешь ты, человек, Что зверь не он, а ты. Как только тучи почерней Ты прячешься в кусты. И веришь ведь, что ты не прост На фото и с ружьем. И чучелами в полный рост Забит огромный дом. Мой дом Россия – это плеть. Охотник-то – он жив. Дают возможность умереть, И жизни не прожив. Страна огромнейших охот, Облав, капканов, нетей, Где наиглавнейший доброхот Заботится о детях...

Над Останкиным гроза, Я кручусь во вспышках молний. Залетел на Королёва – Наливаю всем по полной. Только демонам в грозу Разрешаются утехи: Обратиться в егозу, Белкой прыгнуть на орехи, И поднять тебя на облако, Ну почти до потолка, И случайно встретить около Возле нашего катка.

Хочу быть просто сам собой И никого не обольщать. Хочу почаще быть с тобой, Смеяться вместе и скучать, Быть понятым и понимать, Уметь любить и ненавидеть, А обнимая, обнимать И ничего вокруг не видеть.

И устало села на скамейку, Голову на руки опустила, Не читала даже и статейки. А чего читать — одна реклама, Да советы, как прожить без денег. А она и бабушка, и мама, Академик в этом самом деле. Вот и носит каждый день газеты, Чтоб Харону в руку трудовую Сунуть свою жалкую монету И проплыть чрез Лету в жизнь другую...

Стоят пятиэтажки – здесь свой особый свет, Построены однажды на много, много лет. И простоят еще они пятнадцать раз по пять, Из них мы лишь посмертно сможем выезжать. Дождаться лучшей доли? А в чём она? Ответь. Так хочется на волю. А с кем там буду петь? Уехать в новостройку с названьем очень странным? Но я москвич по отчеству и жить хочу в Останкино. По отчеству, по матери, по бабкам и по деду, Мой прадед здесь хозяйничал, отец ковал победу. Я не хочу жить в Новой Москве, 500-этажной, Мне ближе и роднее моя пятиэтажка. Здесь мы ходили в школу, она ещё осталась...

Всё начиналось как обычно: Разбег, пропрыжка всё длинней, И я взлетаю так привычно Над бедной улицей моей. Давно я не взлетал так просто Как будто бы профессионал Или какой-нибудь апостол, Теряя, что-нибудь искал. Летаю запросто над крышами Без всяких летчицких основ, А хочется забраться выше, Туда, где нету облаков. Там, где летают самолеты, Спеша к спасательным портам, И утомленные пилоты Спешат «закинуть» 200 грамм...

Ударьте же морозы по земле, Сотрите красоту зеленых листьев, Так неохота уходить из жизни, Пока все так красиво на земле. Но, правда, я немножечко лукавлю: Зимой коньки и лыжи, и каток. Я не хочу сказать, что я полярник, Но хочется пожить еще чуток. Еще люблю я осень с листопадом, Люблю весну с молоденькой листвой. Я наслаждаюсь солнцем, тенью, взглядом, Ведь я для смерти очень молодой...