Elena Bykova

Любуясь ландышами, увидела рядом похожие на них цветы. Такие же белые, тоже колокольчики, нежные и изящные. Оказывается, эти цветочки называются купеной, или соломоновой печатью. Существует две версии такого необычного названия. У купены на корневище в месте прикрепления стебля остаётся след, похожий на печать с какими-то магическими знаками. В первом варианте: царь Соломон, увидев корневище купины, решил повторить этот рисунок в виде печати на своем кольце. Не раз потом кольцо помогало мудрому царю в решении многих вопросов...

Где у тюльпанов душа? В пестиках, или тычинках? В тех лепестках, что прозрачны на солнце? Или в зеленых стеблях, которые ветер качает, словно дитя в колыбели? Если они не бездушны, то тюльпанов душа в глазах тех, кто любуется ими...

«Дом с орлом» похож на средневековый замок: этот серый цвет, башенки, лепнина, а, главное, орел над входом - отсюда и неофициальное название здания. Мои любимые готические мотивы. Автор проекта - архитектор Сергей Гончаров (один из потомков жены Пушкина Натальи Николаевны, отец известной художницы-авангардистки Натальи Гончаровой) любил использовать в своих творениях готические мотивы. Заказчиком проекта выступал один из сыновей водочного короля Петра Смирнова Владимир Петрович...

Мне нравятся фонтаны: большие, маленькие, фонтанчики, похожие на писающих мальчиков, на плюющихся лебедей. В городе моего детства (а я росла в Тбилиси) было много питьевых фонтанчиков. В жару из них пили все: взрослые, дети. Пока была совсем маленькая, меня всегда подхватывали большие сильные папины руки, высоко поднимали и нежно наклоняли к фонтанчику, который искрящейся струйкой бил вверх. Мама переживала: «Осторожно, вода холодная. Пей маленькими глотками». Иногда струйки лениво вытекали из железного основания фонтанчика, и тогда мы, уже школьники, зажимали отверстие и держали так минуты две-три, а потом резко отпускали...

Двери злятся и закрываются Двери вагона ночного метро громко и со смаком клацнули. Потом ещё раз смачно прищёлкнули. Словно, хотели расчленить надвое любого, кто зазевался и попал в их зияющий промежуток. И добавить напоследок, чтоб не осталось соединительной ткани. Двери ночного вагона были злыми и страдающими от бессилия изменить этот мир. «Целый день перед вами открывайся, потом за вами закрывайся, а вы всё ходите и ходите. И конца краю не видно», - говорил этот сильный, с шумом сдвиг двух половинок, не успевших соединиться, но уже пора было снова расставаться. Двери вагона не любили метро и не любили его пассажиров...

В первый раз я влюбилась во втором классе. Мне было семь лет. У моей первой любви были большие голубые глаза, длинные тёмные ресницы и волнистые каштановые волосы. Почему-то мне придумалось, что надо написать записку. Мальчик с голубыми глазами, прочитав записку, поднял руку и сказал: «Инга Викторовна, а Лена мне записку написала». «Умная» учительница взяла записку и прочитала её вслух: «Миша, я тебя люблю». Так полным крахом и предательством закончилась моя первая любовь. Потом было много влюблённостей. Любови вспыхивали и так же быстро гасли. Но ни разу объектом моей влюблённости не был тот, кто однажды стал моим мужем...

"Бродила" по кабельным каналам в поисках чего-то оптимистичного. Наткнулась на некий канал «Усадьба». Передача про хозяйку овцефермы, которая с большим энтузиазмом рассказывала про своих питомцев. Узнала немало интересного. «Копытные очень жестокие, - говорила овцефермерша. - Не терпят тесноты, могут причинить серьёзные увечья своим соседям. Каждому, в крайнем случае на двоих, нужно по отдельному загону» (в этом мы с копытными схожи). Или вот ещё: «Овцы – умные животные, - поясняла женщина. – Хорошо знают своего хозяина, доверяют ему, откликаются на имена, понимают небольшой набор слов». Вот только проявить свой ум...

Есть люди, которые всегда идут так, словно, вокруг никого нет. Словно, перед ними – ничтожная мелюзга, которая должна расступаться, освобождать им дорогу. Они – никогда, а им – всегда. А есть те, которые постоянно уступают и пропускают. Вроде меня. Пропускаю входящих (по этикету), выходящих (вдруг спешат, опаздывают). В вагоне метро не бегу на свободное место, уступая тем, кто туда несётся (может, человек так устал, что стоять не может, потому и несётся ракетой на пустой промежуток). На дорожках стараюсь уступать, чтобы идущему навстречу было удобно пройти...