Маяк Надежды

Ты рвал струну? Когда ни будь? Тут много смыслов! В порыве страсти, гнева, боли. Ведь так устроен инструмент, на пике звукоизвлечения, на ноте, что сложней всего, на завершающем аккорде. Надрыв и звон, момент распада, выпутал остатки, отбросил в сторону – забыл. Перетянул и вновь играешь, но вот не строит инструмент, причем никто не слышит. Ну что не так? Звучит как надо! Давай по партии своей! Течет мелодия и льется, обнимает зал, игриво скачет нотный ключ, он в чье – то сердце проберется, мелодия за душу возьмет...

Мы погружаемся в фиолетовую дымку Лунный свет шепчет о секретах, которые мы все знаем Смех эхом отражается в сиянии звездной пыли Вместе мы - шоу светлячков. Мы - сердцебиение полуночного неба Сверкающие трассы, по которым проложен маршрут в галактики. Держите вселенную с высоко поднятыми ладонями Легендарная команда, которая никогда не простится. Облака спрашивают нас, какие истории мы могли бы рассказать Падающие звезды подмигивают, как будто они хорошо нас знают Каждый уголок этой ночи - это...

Во сне я часто вижу тебя, ты утонченная и великолепная леди. Оттого сознание и переносит твой дивный лик из наших грязных времен далеко за отметку 1827 года. Мы встречаемся на вокзале, подле брички, запряженной тремя гнедыми, вороной породы. Решительно спрыгиваю на мощеную азоритовым камнем твердь, устремляюсь вперед, ведомый твоим образом, вовремя вспоминаю, и отмашистым, но почтительно-торопливым жестом вручаю вознице горсть монет. В окна пристанища поездов льется мягкий, с налетом серебра времени,...

С теплыми чувствами он покатал в пальцах сигарету, не допуская выпадения табака. Любопытно, дым ведь не осязаем, не имеет отчетливой формы, и уж точно не обладает тактильной отзывчивостью, но лишь до тех пор покуда я не решу изменить его метафизическую суть, прибегнув к огню. Можно заключить, что мне под силу управлять материей в любую единицу времени. Задумчиво обхватив губами узника крученой бумаги, чиркнул спичкой. Ну вот и магия в действии, вещественное теряет очертания и порождает сизый туман, обыденное чародейство...

Тьма, хм , люди всегда ее боялись. Там зло - твердили сердобольные старушки, то и дело протягивая распятие мимо проходящему зеваке. Как же вы заблуждаетесь. Незыблемые, железо — бетонные столпы общества, гудели само сознательностью, упиваясь своим совершенством, постепенно доходя до крайней степени опьянения. В этом состоянии оно порождало изгоев. Темные пятна, на белоснежном подоле, одурманенной невесты, коей нужно было выглядеть подобающе, ведь сегодня она встречала своего мужа, по моему -Четверга...

Я грустный клоун, мрачным гримом обрамлен, весь целиком я вписан в гримуар. Темных повестей пустой писатель, пустых слогов немой поет, сомнений полнится бокал, и из него отпив, почти до дна, отныне пьян. На лицемерие пустоты, немой ответ улыбка мимо уст, вы приходите в мой театр, тут смех сквозь слезы иль слезы с улыбкой на устах, тут истины вы не найдете, пожать вопросы лишь удастся. Вы приходите в мой театр пустоты, у нас всегда аншлаг и ни одной души подле портера, и в зале пусто. Представление в срок начнется, вся трупа соберется, одной лишь маской их представлю...

Рваная эмоция пронеслась по сердцу, больно ударив спровоцировала выдох. Это даже не грусть, она приходила вчера. Смех пустых подхватил, унося мысли, и меня от нее. Чертов Квазимодо, оболочка недоумевала и просила пищи, сна, список был достаточно длинный, я не был готов изучить его полностью. Зияющая дары в душе, поглотила эмоцию, разбившись на брызги глухого крика, она сдавлено впиталась. Не много света и совсем чуть-чуть тепла, желание не исполнялось, ответ не приходил. Удивившись тому, как легко нашел удобную позиция, я сел на подоконник...