Отчаянная Домохозяйка

Лена опустила кнопочный телефон на стол. Звук пластика, стукнувшего о дерево, показался оглушительно громким в тишине, нарушаемой только всхлипами свекрови. «Доченька». «Комнату вам приготовила». «Эту свою мымру Ленку бросит». Слова впивались в сознание, как раскалённые иглы. Это был не просто обман. Это был заговор. Тщательно спланированный, циничный, семейный заговор, в котором она была лишь временным ресурсом, дойной коровой, которую собирались пустить на мясо, как только она перестанет давать молоко...

Вечером того же дня дверь квартиры открылась с такой силой, что ударилась о стену, оставив на свежих обоях вмятину. На пороге стоял Андрей. Бледный, с красными пятнами на шее и дрожащей челюстью. За его спиной, как злой гений, маячила Светлана Ивановна. Ее лицо было перекошено от ярости. Лена не сдвинулась с места. Она сидела в кресле в гостиной с книгой в руках, будто ждала их. Она даже не вздрогнула от грохота. — Ты! — выдохнула свекровь, проталкиваясь мимо сына. — Ты что себе позволяешь, аферистка?! — Добрый вечер, Светлана Ивановна, — ровным тоном произнесла Лена, откладывая книгу...

Ледяной холод, сковавший Настю, начал медленно отступать, сменяясь обжигающей, яростной злостью. Она аккуратно сложила чек и убрала его в карман джинсов. Это был уже не просто спор о квартире. Это было дно. Он не просто предал ее — он методично, расчетливо и подло готовил это предательство, улыбаясь ей в лицо, спя с ней в одной постели. Слезы высохли. На их месте появилась стальная решимость. Она больше не была жертвой. Она была человеком, у которого попытались отнять всё, и теперь она будет защищаться...

Утро Маша встретила на кухне с чашкой остывшего кофе. Она не спала ни минуты. Но усталости не было — ночное предательство выжгло все, оставив после себя звенящую, кристальную ясность. Она больше не была «мягкой». Она стала твердой, как алмаз. И такой же холодной. Игорь вошел на кухню, зевая и потягиваясь. Увидев Машу, он расплылся в довольной улыбке, той самой, которую она раньше так любила. — Доброе утро, солнышко. Уже на ногах? — он подошел и попытался обнять ее за плечи. Маша сделала едва заметный шаг в сторону...

Пальцы Алины сжимали телефон так, что он, казалось, вот-вот треснет. Сообщение от риелтора горело на экране ядовитым неоновым светом. Ошибка в документах. Серьезно. Сейчас. В тот самый вечер, когда в ее жизнь, как таран, вломилась свекровь со своими баулами. Совпадение? Алина давно перестала верить в такие совпадения. Она подняла глаза. Тамара Павловна, уже освоившись, с хозяйским видом перекладывала какие-то безделушки на полке, словно прикидывая, где разместится ее собственный хрусталь. Игорь стоял рядом, виновато поглядывая на жену, но не двигаясь с места, будто прирос к полу...

Следующие дни в доме царила напряжённая атмосфера. Тамара Георгиевна демонстративно не разговаривала с Ольгой. Николай метался между женой и матерью, пытаясь помирить их. — Олька, может, уступишь? — просил он по вечерам. — Мама же старая, сердце больное. — А моё сердце железное? — отвечала Ольга. В школе коллеги заметили перемены. Ольга стала решительнее, увереннее. На родительском собрании она впервые за годы жёстко поставила на место скандальную мамашу. — Знаешь, — сказала Анна Сергеевна, — ты словно проснулась...

Я пропустила её в квартиру. Сердце колотилось. Глеб был на дежурстве, вернётся только вечером. Мать Глеба прошла в комнату. Осмотрелась. Взгляд холодный, оценивающий. — Присядьте, — я кивнула на диван. Она осталась стоять. — Скажу прямо. Я знаю про твою ситуацию. Глеб всё рассказал. И я против. Я сжала кулаки. — Против чего именно? — Против того, чтобы мой сын воспитывал чужого ребёнка. Ты использовала его доброту. Подцепила в трудный момент. Это нечестно. Кровь прилила к лицу. — Я никого не подцепливала...

Я шла домой, не чувствуя ног. Слова Алексея звенели в ушах: «Дура, как всегда... дом снова будет моим». Петя встретил меня на крыльце. Один взгляд на моё лицо — и он всё понял. — Что случилось, мам? Я опустилась на ступеньки. Руки дрожали. — Твой отец... он нас обманывает. Я слышала, как он по телефону говорил, что всё это — план вернуть дом. Петя сел рядом. Его детское лицо стало жёстким. — Значит, он не изменился. — Нет, сынок. Не изменился. Мы сидели молча, глядя на закат. В голове проносились мысли — как я могла поверить? Как могла дать ему шанс? **** Валентина Ивановна пришла через час...

Я почувствовала, как земля уходит из-под ног. Какие документы? О чем она говорит? — Мама, — растерянно спросила Лариса, — что за документы? — Дарственная, — торжествующе объявила свекровь. — Алена вчера подарила мне дачу. По доброй воле. **** Я схватилась за калитку, чтобы не упасть. Сердце колотилось так громко, что, казалось, его слышно на всю улицу. — Я ничего не дарила! — выкрикнула я. — Олег, скажи ей! Муж стоял бледный и молчал. — Олег! — я встряхнула его за плечо. — Скажи, что она врет! — Лен, — тихо пробормотал он, — я же просил тебя подписать бумаги на всякий случай...

Яна не помнила, как долго сидела на полу. Звон в ушах сменился гулкой тишиной. Она подняла ноутбук, снова открыла страницу Антонины и начала методично, одну за другой, сохранять фотографии на жесткий диск. Колье. Сумка. Счета из ресторанов. Фото с размытым силуэтом мужчины, на руке которого были его часы. Она собирала улики, как следователь на месте преступления. Холодный, звенящий гнев вытеснил шок и боль. Она не стала будить Кирилла. Вместо этого она тихо прошла в спальню, взяла из шкафа дорожную сумку и так же тихо начала складывать в нее свои вещи...

Разговор с родителями превратился в настоящую битву. В гостиной старшего поколения Кочубеев слова звучали особенно резко. — Неблагодарные! — гремел Геннадий Михайлович. — Мы вам руку помощи протянули, а вы теперь условия ставите? — И мы тоже платили, — впервые в жизни Павел повысил голос на отца. — Пять лет платили ипотеку из своих зарплат. Марина видела, как побледнела Алла Викторовна. Такого Павла она не знала. — Да ты... Ты понимаешь, что это мы тебе одолжение сделали? — Нет, папа. Это не одолжение...

Лиза несколько раз перечитала сообщение. Сердце колотилось. Она набрала номер Дениса. — Приезжай домой. Срочно. Он услышал панику в её голосе. — Что случилось? — Просто приезжай. Быстро. **** Денис примчался через двадцать минут. Лиза молча протянула ему телефон. Он прочитал сообщение и побледнел. — Это угрозы? — Не знаю. Твоя мать была здесь час назад. С Артёмом. Требовала двести тысяч. Говорила про какие-то долги. Денис сел на диван, потер лицо руками. — Надо разбираться. — С чего начнём? — Позвоню брату...