906 подписчиков
История одного музыканта
Часть 47.
Заезжали мы в город, когда было еще светло. Здесь я не увидел ни одного целого дома: все строения вокруг были испещрены следами от пуль и осколков, где-то была дыра в стене размером с хороший арбуз, а где-то попросту не было стены. В иных домах обвалилась крыша, а где-то они вообще сложились, как карточный домик, и только глядящая в небо арматура говорила о том, какой высоты было это здание. Всюду были разрушенные и обвалившееся зеленые купола мечетей, а на тех, что были целы, и на некоторых минаретах гордо развевался триколор.
Чтоб вы понимали: Дэйрик — это не какая-то колхозная Пальмира, а один из крупных городов страны, и я не помню, чтобы я видел дома ниже трех этажей.
Мы двигались, казалось, по одной из центральных улиц. Там было очень оживленно: много людей, снующих туда-сюда, машин, стоящих, как попало — было видно, что одни на ходу, а другие уже никуда не поедут. Грязь, бардак, пыль, но самое главное — на каждом углу шла торговля. Вот интересно: в такую лавку и зайти невозможно, потому что будешь по колено в битом кирпиче, песке и пыли, но товары хозяин выложил. В магазине своем не убирает, а просто на этой куче дерьма ведет торговлю. Видели пару раз и федералов, они там закупались чем-то. У них поездка на рынок — целая спецоперация.
«Парни, полог опустите, — раздался голос в рации, — не нужно, чтоб они видели, что или кто в кузове».
Последним, что я там видел, была дорога, по которой бегали ребятишки, и кладбище справа по ходу движения колонны. Вдали виднелся аэродром. Потом машина повернула налево и «свет погас».
Машина ехала не очень быстро, переваливаясь с боку на бок и скрипя кузовом, а мы внутри сидели, как мыши, одновременно расслабленные и в тоже время готовые к неожиданностям. Команды выходить не было. Даже поссать. Все сидели и вслушивались в то, что происходит вокруг, но было слышно только урчание двигателя. Напряжение в воздухе было такое, хоть ножом режь.
«Пацаны, если сейчас начнется какой-то пиздец, я за себя не ручаюсь! Я срать хочу часа два уже», — сказал кто-то из глубины машины, и все дружно заржали. В кузове было пыльно и сухо, многие курили.
Потом мы поехали под горку и поднялась лютая пылюка, когда в мгновение ока всё вокруг «засыпало мукой». А потом снова встали. Послышались какие-то отдаленные голоса на нерусском, и я подтянул свой АК поближе и проверил патрон. Затем машина снова начала движение, выровнялась и воздух стал неожиданно приятно влажным. Чувствовалось, что где-то рядом водоем. Из-за рычания двигателя не было слышно журчания воды, но все четко понимали, что она где-то здесь.
— Куст, — спросил я, — ты тоже чувствуешь, что рядом вода? — Куст согласно кивнул головой. — А тебя, братик, не смущает, что Дэйрик по эту сторону Ефрата? — Он опять кивнул головой. — Так мы, походу, сейчас в Мазлум будем заходить. А там дальше Хшам, Меядин и Абу-Кемаль. Мы что, на границу с Ираком идем?!
— Братан, я знаю, что последний наш блокпост мы час назад проехали, когда еще светло было. Обстановка меня тоже немного волнует, по большей части, потому, что я ни хрена не вижу и понимаю, что мы уже на чужой земле.
— Братан, — сказал ему я, — мы с тобой на чужой земле с 16 октября. Сейчас 26 ноября, долго до тебя доходит, — я старался шутить и разряжать обстановку, но Куст все так же был собран и встревожен.
Машина взяла немного вверх и потом выровнялась. Пыль вокруг села и воздух стал заметно влажнее и холоднее.
«Всем внимание! Приготовиться к десантированию и булки не расслаблять», — сказала рация голосом командира.
Сидя на корме, я все же чуть выглядывал из-за полога и видел, что мы и впрямь пересекли Евфрат по понтонам. Видел, как ехали через Мазлум: на удивление, дома тут были почти все целые — ни следов боя, ни мусора, как в Дэйрике. И ни души, даже собаки не лаяли. Оставив Мазлум за кормой, мы двинулись на маршевой скорости по асфальту. Вокруг была пустыня. Темно, как в космосе, луна, как фонарь, и мириады звезд на небе. Красота.
3 минуты
23 ноября