На дереве висел колокольчик. Когда ветру удавалось пробиться в гущу леса колокольчик тихо звенел. В ответ звенели поганки на земле. Они кучковались, сбивались в общие грибницы. Бело-серые поганки с глазом на полупрозрачной шляпке охраняли её. От неё осталась пологая крыша, упиравшаяся в мягкий мох. Доски стены давно сгнили, осталась только дверь, державшаяся углом за крышу, – былое величие. Она сидела, вытянув вперёд длинные истлевшие ноги, заканчивающиеся тремя пальцами с острыми когтями. На одной ноге коготь сломался, торчал неровным краем. Белые кости ног проросли мхом, травой. Крышу присыпала сухими и иголками и старыми листьями. Лес укрывала её вековым одеялом, баюкал и жалел. Жалели глазастые поганки, тянувшиеся к тому чем она когда-то была.