111 подписчиков
Сочиняя юбилейную колонку про Бориса Рыжего (да, все мы немного Колобродовы), прочитал три сотни его стихотворений. Если выбирать любимое, то я бы снова, как и прежде, выбрал вот это:
Давай, стучи, моя машинка,
неси, старуха, всякий вздор,
о нашем прошлом без запинки,
не умолкая, тараторь.
Колись давай, моя подруга,
тебе, пожалуй, сотня лет,
прошла через какие руки,
чей украшала кабинет?
Торговца, сыщика, чекиста?
Ведь очень даже может быть,
отнюдь не всё с тобою чисто,
и страшных пятен не отмыть.
Покуда литеры стучали,
каретка сонная плыла,
в полупустом полуподвале
вершились тёмные дела.
Тень на стене чернее сажи
росла и уменьшалась вновь,
не перешагивая даже
через запёкшуюся кровь.
И шла по мраморному маршу
под освещеньем в тыщу ватт
заплаканная секретарша,
ломая горький шоколад.
"Полупустой полуподвал" заставляет меня вспомнить фонд "Город без наркотиков", где при Ройзмане, говорят, разные дела творились, а теперь в этом помещении культурное пространство "Фонд".
А последняя строчка отсылает нас, конечно, к Илье Кормильцеву; он хоть и песенник, но "Я ломал стекло, как шоколад, в руке" - одна из лучших строчек в русской поэзии.
Около минуты
6 сентября 2024