Да, мы себя можем угадать в технологиях создания энергетических систем с замкнутым топливным циклом, в радиофармацевтических лекарственных препаратах. Но о чём говорил Григорий Владимирович? Важна не только работа, но и флаг, важны слова и названия. В этом смысле, конечно же, критические технологии без упоминания ядерных…
В.Путин: Алексей Евгеньевич, номер один – технологии создания высокоэффективных систем генерации, распределения и хранения энергии.
А.Лихачёв: Я себя здесь в каждой строчке вижу, но слово «ядерные» здесь отсутствует. Извините за мою настойчивость, я не настаиваю, конечно, в Вашем присутствии. Может быть, это раскрыть в каких-то других документах.
В.Путин: Вы только что рассказывали мне о том… Нет, не Вы, это был Ковальчук, который рассказывал о том, что сейчас происходит в ядерной энергетике с учётом замкнутого цикла, когда ядерная энергетика становится в полном смысле безопасной, ничего, что называется, не выбрасывается.
Номер два – технологии создания энергетических систем с замкнутым топливным циклом. Опять про вас. А Вы говорите, что о вас ничего. Всё только про вас, Алексей Евгеньевич.
А.Лихачёв: Тогда перехожу ко второму вопросу, если позволите.
В.Путин: Пожалуйста.
Г.Красников: Я просто хочу сказать, что мы внимательно всё, мы несколько месяцев… Там можно и в других местах найти.
В.Путин: Правильно, Геннадий Яковлевич, защищайтесь.
А.Лихачёв: Перехожу ко второму вопросу. Вы в своём вступительном слове чётко поставили задачу перехода от критических технологий, от приоритетных направлений к нацпроектам и их развитию там. Собственно, так и был сформирован нацпроект, который сейчас реализуется. Есть обоснование, есть опытно-промышленная часть, которую мы реализуем до 2025 года, и до 2030-го, и до 2036-го – это уже промышленная индустриализация.
Тот вопрос, который связан с финансированием… Просто хочу привести один пример очень важный. Когда я ещё в 2019 году Дмитрию Анатольевичу докладывал в бытность его премьером наши предложения по финансированию нацпроекта, мы выходили с предложением 55 на 45: 55 – средства госкорпорации, 45 – бюджетные. По итогам 2021–2024 годов у нас бюджетное финансирование – 17,3 процента, а финансирование госкорпорации – 82,7. Мы собираемся вот это большое соотношение наших ресурсов продлевать и в следующем нацпроекте.
Но, конечно, многие проекты мы делаем за счёт кредитных привлечённых денег. Большая ставка, ЦБ борется с инфляцией – мы все это понимаем. Может быть, можно попросить Дениса Валентиновича и Правительство рассмотреть возможность компенсации процентной ставкой именно для реализации критических технологий в рамках нацпроекта? Потому что делать их исключительно за коммерческие деньги… На самом деле нацпроекты длинные, поэтому кратно вырастает цена проекта, и эта прибыль идёт в банки. Мы банки любим, но всё-таки наука дороже.
Ещё две темы, связанные с нацпроектом.
Первая тема – та, которая не стоит никаких денег и о которой тоже Григорий Владимирович говорил. Сейчас идёт укрупнение нацпроектов, и в большой энергетический нацпроект будут включать и наши федеральные ядерные проекты, и проекты, скажем, Дениса Валентиновича по накопителям энергии, и проекты Минэнерго. Нам бы очень хотелось, чтобы флаг тоже был заметен и чтобы слово «атом», Денис Валентинович, атомные технологии всё-таки в названии нацпроекта присутствовали, а не только энергетические технологии.
Последняя тема, которой мы, к сожалению, уделяем мало внимания в последнее время, но я уверен, что Геннадий Яковлевич и отсутствующий здесь Михаил Валентинович меня поддержали бы. В энергетических поколениях сегодняшнего и завтрашнего дня мы, несомненно, и идеологические, и технологические лидеры. Но человечество уже с 50-х годов, со времён Курчатова и Александрова, живёт идеей токамаков, термоядерной энергетики. Конечно же, здесь мы пока только идеологически подтверждаем своё лидерство. К сожалению, в последние годы наши конкуренты в технологическом плане имеют гораздо большие заделы и гораздо более амбициозные планы, чем мы.
3 минуты
16 июня 2024