96 подписчиков
Когда я была маленькой, лето мы с братом проводили в деревне у бабушки. Детей там было два десятка и городских, и местных, в общем, весело было.
В лес тоже ходили, там было несколько мест, куда деревенские ребята водили городских «на экскурсию» старая медвежья берлога, расщепленное молнией дерево и стонущая щель.
Стонущая щель это небольшая трещина в гранитном валуне метров пять высотой (а сколько под землей еще неизвестно) и столько же в поперечнике. Эдакое закопанное в землю яйцо. Внутри, видимо, была полость, потому что, если крикнуть в эту щель, возвращалось эхо. Вот только голос искажался, хотя и оставался похожим на твой, но уже был не звонким детским криком, а стоном. Тогда это казалось смешным.
Щель была невелика руку можно было бы засунуть, но нога бы уже не всякая прошла. Свет в нее проникал неглубоко, в двадцати сантиметрах от входа уже не было видно ни одного солнечного блика.
И чем еще эта щель была забавна возвращала все, что в нее ни кинь. Кинешь камушек через секунду обратно вылетает. Кинешь шишку тоже обратно. Брат объяснил мне, что там, наверное, склон вот и выкатывается все.
А если подуть туда изо всех сил воздух тоже возвращался, только пах... неприятно.
Нам, городским, мало было камней и шишек хотелось «выпендриться» перед деревенскими, кинуть в щель что-то необычное. Я рискнула кинуть свое сокровище стеклянный шарик из аквариума. Шарик вернулся, но тем же вечером рассыпался в крошку. Бабушка сказала наверное, треснул, ударившись о гранит. В следующий раз кинула вареное яйцо, что мне бабушка дала. Яйцо вернулось, только не сразу секунд пять я его ждала... И так и не съела его в тот день тухлое оказалось.
Котенок, которого засунул в щель деревенский пацан Вовка, вылезать не хотел долго шуршал там чем-то, но не отзывался. Через несколько минут вылез, как ни в чем не бывало. А через несколько дней его утопили он вцепился в лицо младенцу, вовкиному брату, изодрал кожу в клочья.
И больше мы в то лето к щели не ходили. Не обсуждали между собой, просто как будто сговорились забыть про нее.
А в конце августа мой брат предложил перед отъездом в город пройтись по всем местам, где мы играли на память. И к щели пошли.
Смотри, Татка, щель больше стала, я смогу ногу засунуть! я его остановить не успела.
Щель была на уровне его живота. Он засунул ногу до колена а вытащить не может, застряла. И сам тянул, и я его тянула, потом заревели оба от страха он меня всего на год старше, ребенок совсем. А потом вместе потянули ногу и она легко вышла из щели. Наступить на нее брат не мог, больно было. Так, опираясь на меня, и доковылял до деревни. Там его осмотрели, и в городе уже врачи осмотрели ни перелома, ни вывиха, ни ссадины, ни синяка. А наступить до сих пор не может. Двадцать два года прошло.
Прошлой весной бабушка, жившая последние годы с нами в городе, умерла, и мы решили дом ее в деревне продать. Поехали туда летом с мужем и дочерью, осмотрели заброшенный дом. Ника моя с деревенскими ребятами познакомилась.
Стала звать ее на обед нет нигде. Говорят ушла с ребятами. Я всю деревню обежала, смотрю идут навстречу ребята ватагой, и Ника среди них. Лица какие-то испуганные. Я подлетела, схватила ее, спрашиваю как посмели уйти без предупреждения, где были? Они мне все хором говорят недалеко, в саду гуляли, а я по глазам вижу врут. В лес, спрашиваю, ходили? Нет, говорят. И глаза отводят.
Принесла дочь домой цела, невредима, улыбается. Тоже говорит, в саду гуляли. Оставила ее на мужа, а сама в лес, к стонущей щели. Господи помилуй, она раз в пять больше стала, чем в моем детстве была! Ребенок целиком пролезть сможет, хоть и с трудом. Возле нее, как обычно, камни, шишки. А на самом граните два длинных рыжих волоса колышутся. Моей Ники волосы!
Пришла домой, расспрашиваю ее и такими она на меня честными глазами смотрит, так удивляется, так на меня обижается, что чуть не поверила. Ну не умеет моя дочь врать!
3 минуты
17 мая 2024