14 подписчиков
На все той же телеге мы двинулись в сторону Севастополя и к вечеру доехали до Алупки, где решили переночевать на слободке у дороги, что выше санатория «Предгорный» (дом, где мы останавливались, сохранился до сего дня). Нас угостили ужином и сухим вином «Мускат». Утром 5 ноября мы выехали из Алупки и к вечеру добрались до села Байдары, где поужинали бараниной в татарской харчевне.
Затем наконец-то добрались до Севастополя. 7 ноября 1941-го года мы очутились в Херсонесских казармах, где собрались различные отступающие: от моряков-пехотинцев до саперов и музыкантов. Нас в этот день бомбили. В казармы бомбы не попали, хотя от бомбежки повылетали все окна, но те, кто был во дворе, пострадали. Мы где-то раздобыли одеяла и ими заделали окна. Было морозно. Джанкойцы при заделке окон проявили расторопность и находчивость, за что нас отметили командиры.
С утра 8 ноября построили всех вместе: летчиков, моряков, кавалеристов, саперов и различных тыловиков, стали учить ходить в строю и готовить на передовую, где в эти дни шли тяжелые бои под Севастополем. Прибывали представители различных родов войск, которые искали среди нас замену выбывшим из строя бойцам. Где-то числа десятого ноября набирали пулеметчиков, и мы трое, Григорий Дмитренко, Георгий Самбурский и я, попали в 7-ю бригаду морской пехоты. Только прибыли в часть, как через два-три дня срочно потребовались зенитные пулеметчики взамен расстрелянных немецкими штурмовиками. Опять втроем пошли на зенитные счетверенные пулеметы М4 образца 1931-го года. Так я попал на передовую.
Далее мне бы хотелось рассказать о нескольких случаях в ходе обороны Севастополя, которые крепко врезались в мою память. В середине декабря 1941-го года я был послан связным от роты зенитных пулеметов к неизвестному мне полковнику в штаб 7-й бригады морской пехоты. Только я доложил об обстановке на передовой, как он спросил: «А умеете ли вы разжигать плиту, которая работает на угле?» Я ответил, что умею. «Сделайте, чтобы нам было тепло». Когда я разжег плиту-печь, полковник снова задал вопрос: «А умеете вы заваривать чай?» «Да, умею». Когда я приготовить чай и стал накрывать на стол, он сказал: «Вон в углу вещмешок. Там есть банка тушенки. Несите ее к чаю». За столом мы говорили о том, что немец сильно напирает на наши войска и необходимо вести плотный зенитный заградительный огонь. Убирая со стола, полковник сказал: «Ложитесь спать на мою кровать. Когда вы будете нужны, я вас разбужу, а сам еще поработаю». Разбудил он меня и сказал: «Идите к себе в роту, пока темно. В светлое время вас могут обнаружить немецкие минометчики и обстрелять. Когда придете к себе, пусть мне доложат, что вы пришли». За всю эту встречу он ни разу не перешел на «ты». Для чего я так подробно описал встречу с этим полковником? Чтобы некоторым напомнить, какие существовали взаимоотношения в годы Великой Отечественной войны между командиром и рядовым. Это воинское братство способствовало нашей победе.
Где-то в середине января 1942-го года, проходя в верхней части поселка им. Софьи Перовской, ближе к 30-й бронебашенной береговой батареи, я услышал от военного: «Товарищ краснофлотец, подойдите ко мне! Почему не приветствуете командира?» Ответил: «Постеснялся приветствовать незнакомого военного». Он удивился моей застенчивости и стал расспрашивать, почему я здесь оказался. Рассказал ему, что наши зенитные счетверенные пулеметы стоят под стеной дома, и мы не видим, когда летят немецкие самолеты с севера, с северо-востока и с северо-запада. Так что я пришел отыскать площадку, чтобы был круговой обзор. Он стал расспрашивать о командире роты зенитных пулеметов, о комиссаре и так далее. В заключение сказал: «Вы занимаетесь не своим делом. Это дело комроты». Осмелев, я ответил: «Товарищ полковник, а не могли бы вы помочь мне и моим 2-3 друзьям заняться полезным делом?» - «Каким полезным делом?» - «Ну, хотя бы ходить в тыл к немцам?» - «Могу. Приходите в штаб». Показал, где находится штабная землянка. «А как вас разыскать?» - «У дежурного по штабу спросите, как пройти к полковнику Пискунову».
3 минуты
9 мая 2024