22 подписчика
В Москве строят новые промышленные пространства
Речь идёт о промышленных объектах в формате "light industrial". Новое буржуйское слово используется для обозначения помещений, предназначенных для небольших производств и доступных для аренды или приобретения в собственность. Строительство происходит на месте заброшенных промзон, таких как Бутово, которую уже застроили новыми объектами. Основная аудитория таких комплексов — малый и средний бизнес. В описании новых помещений говорится, что благодаря использованию энергоэффективных и экологичных технологий создаётся комфортный климат и безопасность, что способствует повышению продуктивности труда.
Естественно (настолько, насколько это может быть естественно для капитализма), обратной стороной красивой вывески и модных слов является усиление эксплуатации. Новый быстро растущий рынок создаёт все условия для того, чтобы выжимать как можно больше прибавочной стоимости из работников, прикрывая этот процесс "энергоэффективными и экологичными технологиями".
Впрочем, несмотря на большой спрос на подобные площади (по оценкам той же компании Parametr, спрос составляет 5 млн кв. м), остаётся открытым вопрос: кто будет работать в этих помещениях в условиях нехватки рабочей силы (причём эта тенденция сохраняется)? В погоне за сиюминутной прибылью от стройки, капитал не задумывается о дальнейшей судьбе новостроек.
Ещё один вопрос возникает после прочтения следующих строк:
Что касается Москвы, она, избавившись к настоящему времени от значительной части тяжёлой промышленности, начинает обзаводиться промышленностью более "лёгкой", но не менее важной для экономики города, – Forbes
Почему Москва "избавилась" от тяжёлой промышленности, и почему бы не восстановить заброшенные промзоны вместо того, чтобы застраивать их складами и офисами? Дело в том, что восстановление тяжёлой промышленности в условиях нехватки рабочей силы потребовало бы введения автоматизированного производства. Для этого, в свою очередь, требуется развитое станкостроение, состояние которого на сегодняшний день, мягко говоря, оставляет желать лучшего. В то же время, для капиталиста автоматизация производства означает снижение нормы прибыли, поскольку машину нельзя заставить работать сверхурочно за те же деньги. Поэтому капиталисты цепляются за последнюю возможность извлечь как можно больше прибавочной стоимости и застраивают территории промзон "лёгкими" промышленными объектами. В этом заключается одно из противоречий капиталистической экономики: с одной стороны, развитие производства, его укрупнение, требует введения автоматизированного труда, с другой – те отношения, которые складываются между капиталистами и трудящимися, препятствуют этому, становясь тормозом дальнейшего прогресса.
Это противоречие может быть разрешено только при социализме, когда отношения между людьми будут основаны не на частной собственности на средства производства и отчуждении прибавочной стоимости, а на общественной собственности и справедливом распределении производимых благ. Такие отношения будут соответствовать уровню развития производства и поддерживать его рост, а не становиться его тормозом, как это происходит сегодня.
2 минуты
12 апреля 2024