Вопрос о СМЕРТНОЙ КАЗНИ СТАВИТСЯ ОБЩЕСТВОМ ВСЕ БОЛЕЕ ЖЕСТКО, поскольку ситуация накаляется в условиях проводимой СВО и практически бесконтрольной миграции. Приходится слышать рассуждения даже о публичном исполнении смертного приговора при большом скоплении народа, как это было во времена Великой Отечественной. Оставим в стороне вопрос, как введение смертной казни сказывается на уровне преступности. Тут мы столкнемся с различного рода манипуляциями и лукавством трактовок. Допустим, власть откликнулась на народный запрос. При этом исключим возможность ошибок. Смертный приговор настигнет лишь тех, кто будет схвачен, что называется, за руку, т.е. на месте преступления, и коснется лишь террористов, педофилов, маньяков. Но неизбежно возникнет вопрос о ее исполнителях. Одно дело - убить врага в бою, и это, без всякого сомнения, - воинская честь и доблесть; другое - убить безоружного взятого в плен врага. А между тем, у нас до сих пор идут дебаты о допустимом уровне самообороны: насколько можно оправдать девушку, убившую напавшего на нее насильника. У нас нередко очевидная жертва попадает в разряд преступников. И наша мораль при этом подвергается непосильному испытанию. Ну и в такой ситуации как быть с исполнителями смертного приговора? Здесь возникает моральная проблема. Лично я с трудом представляю наших героев СВО, без ущерба для своей души стреляющих в затылок безоружному врагу. Кроме всего прочего, как правило, у них есть матери, жены, дети. Будут ли они знать об этом? У меня нет ответа.