230 подписчиков
Ещё о России, которую мы потеряли.
Коляй, заслышав буйный разгул залихватской песни под звонкоголосую гармонь, дико завыл, кренясь вперед, поднял кол и шагнул было под высокое окно Собакина дома, но зацепился за корень березы, споткнулся и со всего размаха ударился об землю. Кол об стенку да на него. Минуту лежал парень и не шевелился, минуту глядела толпа и не шевелилась. Не убился ли?
И вдруг сорвалась с места. Со всех сторон, со всех улиц, переулков и закоулков бежали бабы, девки, ребятишки; бежали врассыпную – дождь дождем. На бегу хватались друг за дружку, толкались, кричали, смеялись. И все к тому месту, где упал Коляй. И уже там, теснясь и споря, лезли вперед, чтобы посмотреть на его здоровенную спину, узнать, как ОЙ лежит, на животе или на спине, жив или умер, спит или нет; Ведь это так интересно. Такое вызывает любопытство!..
…
И парни с задворков бесшабашной пьяной ватагой повалили на дорогу. Матерщиной разогнали баб и девок. Окружили Коляя и давай трясти. Повернули на спину.
– Эй, дядя барахло, жив ли!?– нагнувшись над ним, кричал Тараска.
Коляй лежал белый, как береста, и казался покойником.
– Жив! Видишь, дышит!
– Значит, лишку перепил!
– Нет, это с табаку!
– Зачем много сыпали. Ей ты, рыжий чорт!?
– Ей-бо только в три стакана, – оправдывался Артемка Рыжий. – Это не с табаку, а лишнее выпил. Он мне говорил, чтобы ему давали пить только пять стаканов, а он выпил семь. А ежели семь, то он шалеет.
– Сам-то ты шалелый. Давай мочи в рот, а то сдохнет. Небось, целую осьмушку всадили!?
Парни зашумели. Одни предлагали лучше качать, другие мочи пустить в рот, а третьи – просто дать проспаться. Пьяные тут же толкались и матерились.
– Смотри, пена изо рта! – крикнул Тараска. – Давай мочи!
– Мочи, мочи! У кого моча!?
– И что ты орешь! У каждого есть, вот только где?
– И что где?
– Вливать!
– А-а! Тащи за двор в проулок!
Захватили Коляя за ноги и за руки и, как мешок, поволокли за двор; Там за поленницей положили на кучу опилок. Отогнали любопытных баб и девок и заслонили парня. И, не долго думая, услужливый Тимошка, тоже пьяный, грязный и лохматый, что бездомная дворняжка, встал на колени, пригнулся над Коляевой головой, уперся на левую руку и стал мочить ему в рот. А два других парня, припав с обеих сторон, разжимали цепкими пальцами крепко стиснутые Коляевы зубы.
Это „домашнее средство" против чрезмерного опьянения часто применялось на практике заминовцами и не только не вызывало возмущения или удивления, а даже поощрялось. Еще только вчера на „помочи" у Собакина опившуюся Феклу Ураганиху спасли от смерти этим средством.
Когда Тимошка, крякнув от облегчения, поднялся и отошел, все парни, тесно сомкнувшись, смотрели на мокрое лицо Коляя и, рассыпая матерные шутки и прибаутки, ждали результата проделанной операций.
А результат не замедлил сказаться. Уже через несколько минут Коляй стал порывисто дышать, а потом закхекал и за- су дорожился. Его повернули на живот и подняли голову. Уж он кхекал, кхекал; судорожился, судорожился, ну —просто белугой выл, пока качало во все концы.
А потом захватили истерзанного парня за руки и за ноги и всей ватагой потащили обмывать в деревенский, задернутый зеленой тиной, пруд.
2 минуты
25 марта 2024