98 подписчиков
ДОРОГА УХОДИТ В ОТКРЫТОЕ МОРЕ
14 марта исполняется 110 лет со дня рождения Павла Николаевича Шубина – крупнейшего советского поэта Великой Отечественной войны, фронтовика, майора, награждённого медалью «За отвагу» и многими иными боевыми наградами.
О нём нам документальных фильмов по всем каналам не покажут.
Как тут мне всякие доброхоты пишут: а что вы переживаете из-за памятника Жванецкому — поставьте свой кому хотите.
Ну да, ну да. Жванецкому поставили памятник, повесили мемориальную доску в Москве (непреодолимое число согласований), а потом показали в связи с этим программы и концерты, посвящённые Жванецкому… по трём центральным каналам.
Теперь ещё раз вопрос: а чего мы переживаем? «Сделайте сами».
Увы, мы не можем «сделать сами» вообще ничего из перечисленного.
Потому что у нас культурой, а иногда и страной управляют поклонники Жванецкого, а не поклонники военной поэзии.
Грустно, но если напрямую — только так.
90-летие Жванецкого весит несоизмеримо больше 110-летия Шубина. Да и кого угодно. У нас что, столетие Юрия Бондарева или Юлии Друниной отметят хоть сколько-нибудь соразмерным образом?
У Бондарева 15 марта столетие, что там намечается, подскажите? Где памятники откроют?
Но тут опять выйдет человек и скажет: не надо уподобляться хохлам, не стоит бороться с памятниками.
Никто не борется с памятниками. Просто тошнит уже от этого кабака. Бороться с ним не стоит. Надо молчать и согласно головой качать. А то поклонники Жванецкого очень страдают. Они выросли на его репризах.
Ну да ладно. Про Шубина ж речь. Про Жванецкого везде, а про Шубина только здесь. Свобода слова.
В преддверии его даты мы будем здесь каждый день выкладывать одну из песен на его стихи.
Была «Алёнушка» на музыку Вертинского.
Сегодня песня «Мурманск» на музыку Сергея Никитина. Она известна также в исполнении Юрия Визбора; да много кто её перепевал. Многие думают, что это Визбора стихи. Нет.
Шубин Павел Николаевич.
А это классический текст этого прекрасного стихотворения.
ЖИВАЯ ПЕСНЯ
Есть город матросов,
Ночных контрабасов,
Мохнатых барбосов
И старых карбасов;
Зюйдвесток каляных
На вантах наклонных,
В ветрах окаянных
Рассолом каленых.
Там ворвани бочки —
Не моря, подачки,
Грудасты там дочки,
Горласты рыбачки.
Ложатся там хмары
На снежные горы,
Там в бурю сквозь бары
Проходят поморы.
Я тундрой глухою
Летел под дохою:
Дорога — дугою
С одною вехою.
Я слышу поныне,
Как плачут гусыни
В апрельской теплыни,
В полярной пустыне.
И снится мне вешка —
Снегов поваляшка —
И с волчьей побежкой
Собачья упряжка.
И, сердце лаская
Отвагой мужскою, —
Дорога Морская,
Карбасы с трескою…
Но, помню, от гула
Лапландского шквала
На Волгу тянуло,
В Задонщину звало.
Что сердце любило?
О чём тосковало?
Все, кажется, было
И — как не бывало.
Героем — рассказу,
Помощником — чуду
Мне надо быть сразу
Всегда и повсюду,
И видеть воочью
Пространство и время:
Я их средоточье
За всех. Перед всеми.
1946,
Москва
2 минуты
13 марта