«Он впитывал жизнь, он жаждал жить — творить с какой-то дикой неистовостью. Он создавал свою единственную, неповторимую, не связанную с какими-либо канонами красоту из совершенно не подходящих вещей — кефирных крышек, старых гребешков, поломанных игрушек… Своим вещам он придумывал забавные биографии. Его гость обязательно удостаивался чести сидеть на стуле, на котором "сидел сам Наполеон", рассматривать картину, которая "висела в царских покоях", и попивать чай из чашки, "принадлежавшей" кому-то из выдающихся личностей...» (Юрий Мечитов)