535 подписчиков
Мне тут говорят, что я слишком критичен к некоторым вещам. Например, к иным гуманитариям, зоозащитникам и пр. Это попахивает чванством и гордыней.
Возможно. Возможно, я не прошел испытание медными трубами и не способен объективно рассуждать.
Но всё же постараюсь донести свою точку зрения в манере Владимира Владимировича.
Начнём с того, что мы в Авдеевке оказались не случайно. У меня опыт работы в частично освобожденных Мариуполе, Рубежном, Северодонецке. Наши волонтёры в числе первых приходили и последними выползали из Изюма и Красного Лимана. Мы системно работаем в Сватово, Кременной сёлах Времьевского и Ореховского направления. Авдеевка, кстати, по типу работы схожа с нынешней Кременной.
На подконтрольной части левобережья Днепра нет ни одного населённого пункта где бы не работали "Неравнодушные".
И конечно же, эта огромная машина из десятка фондов и бесчетного количества волонтёрских и личностных сообществ плотно переплетена с Армией России. А местами вплетена в неё. Логистика от Ростова по всему фронту на ней, данные по обстановке, сопровождение... Без тесной работы с Армией ничего бы из вышеупомянутого не было. Большая часть работы - это задачи, которые нам ставило руководство Армии, а при становлении гражданской власти Руководство республик. Это огромное и важное взаимодействие налаживалось с 14го года и в момент начала СВО сработало как должно.
И вот, попав в Авдеевку, не подпольно!, а в составе гум группы ВС РФ, мы начинаем работать. Стриж с Сергеем и военными начинает работу по подвалам. Вода и минимальный объем продуктов. Всё ножками, потому что машина - цель. Город не зачищен! Эта группа, в ходе гум разведки, определяет мне людей на эвакуацию. Эвакуация - это отдельная процедура. Принимая у военных, или по их распоряжению людей, я отмечаю их в военной полиции и передаю по количеству в РОВД Ясиноватой. Плюс промежуточный контроль на постах. Надо понимать, что ни женское личико, ни усталые глаза старика не гарантируют отсутствие умысла и задач по ликвидации лиц и саботажа в глубине нашего тыла. Проверки ещё не проведены.
Далее, по мере зачистки города, определяем оставшихся уличкомов или просто неравнодушных граждан. Делим город на сектора. Формируем списки. Определяем количество людей и потребности. Все эти процессы происходят параллельно. В каждом вопросе есть масса нюансов, которые приходят с опытом и выживанием.
Услышьте меня. Не с 30 пакетами и камерой наснимали себяшек. А вели системную РАБОТУ совместно с ВС РФ. Надеюсь, вы понимаете разницу.
И да, не все поехали посмотреть чЁ там происходит. Кто-то терпеливо сутками стоял под мостом ДКАДа, на перегрузку. Кто-то не увидел в Донецке ничего кроме склада.
В первый день я заехал один. От военных узнал оперативку с привязкой к местности. Определил вид и направление, с которого существует угрозы. Точки встречи, пути эвакуации, порядок работы. Потом ещё по сути день реконгносцировка, но уже с группой.
Могу сразу отметить - главным фактором в отличие от других городов, было именно психологическое состояние людей. Всё-таки у нашего мозга есть предел.
По еде и воде ситуация не была критичной. Лишь в единичных случаях, там где складирование провизии было уничтожено боевыми действиями. Но люди боялись выезжать. Они просто никому уже не верят.
При этом, на четвёртый день, ВСУ, оправившись от шока, к работе по городу ФПВ дронами, добавили дальнобойную арту и РСЗО. А недавно и французские сверхточные планирующие бомбы. Но судя по тому, куда они попадают, "сверхточные" лишнее слово.
Несколько дней назад был прилёт в дом одного из уличкомов. Благо, в нежелую часть. Позавчера местные в слезах рассказали мне, что обратились с просьбой разминировать растяжки в огороде, а в результате разминирования, сильно ранило молодого инженера.
Люди приняли это на свой счёт: "вот если бы мы не попросили...". Но они не виноваты. Это война...
Ко всему этому, после каждого назначения, военного или гражданского, не важно, лица определяющего работу в городе, идём, знакомимся, докладываем о текущей работе, определяем план и порядок действий.
3 минуты
8 марта 2024