В Никите Хрущеве словно жило два человека: один был искренним, добрым, даже чуточку наивным, второй – агрессивным, невежественным, бескультурным и экстравагантным. За его речами порой было сложно уследить, настолько они были полны только ему понятных каламбуров. Он говорил очень много, практически каждую неделю давал пространные интервью. Мог моментально утратить контроль над собой и прийти в ярость. Кремлевские врачи диагностировали у Хрущева маниакально-депрессивный психоз, до этого момента только жена Нина Петровна наблюдала, как за чрезмерной веселостью и жизнерадостностью мужа приходит меланхолия. Его маниакальный юмор обычно никого не забавлял. Он мог в одно мгновение перейти от язвительного сарказма к яростной злобе. К 60-м годам он уже не принадлежал себе. Его мысли начали часто путаться, он стал видеть в каждом врага. Он позволял себе резкие и унизительные высказывания по тем вопросам, в которых абсолютно не разбирался. Он стал одержим идеями - если им овладевала какая-то мысль, он доводил воплощение затеи до абсурда. Вспомним хотя бы его желание сделать кукурузу сельскохозяйственной культурой номер один. Встречавшиеся с Хрущевым иностранцы сыпали нелестными оценками в адрес его несдержанности, а порой и просто заявляли, что Хрущев сошел с ума. В последние годы он практически свел на нет круг общения, замкнулся, действовал без чьих-либо советов или помощи, при этом ответственность за свои ошибки всегда перекладывал на плечи других.