3780 подписчиков
Яков Юровский, организатор расстрела Царской семьи:
Как жила семья в тот момент, когда я пришел туда? Если взять в части питания, то они имели в своем распоряжении повара, обед получали из Совета, а помимо этого им носили всякие вещи из женского монастыря. Я тогда считал, что это надо прекратить, что можно им жить и без свежих шанег, запретил всякий принос, почему-то оставил только молоко...
В частности у них были всякие ценности. Я решил эти ценности поснимать, они все же имели солидные вещи. Я это отобрал, сложил их в шкатулку, опечатал и сдал на хранение Николаю. Когда я утром проверял всех их, я проверял и эту шкатулку, они должны были мне ее предъявлять. В частности Александра Федоровна была очень недовольна, что производилась проверка, когда она еще изволила оставаться в постели. Я предложил, что
если ей это неудобно, то пусть она встает своевременно.
Девицы занимались целый день, что-то все делали. Несмотря на то, что у них было вероятно даже в этот период не менее вагона всякого белья, трудно объяснить чем либо как не ханжеством, что они все время носили штопанные носки, чулки, белье, даже у Николая были чиненые сапоги. Может быть они это делают для того, чтобы выглядеть демократичнее, в глазах тех, кто их охранял.
В переговорах повседневно между комендатурой и семьей Романовых участвовал Боткин. Он за всякими делами проходил в комендатуру, когда происходили те или иные изменения. В частности решено было поставить железную решетку в последнее окно, одну решетку успели поставить. Они слишком пользовались свободой, выглядывали в окно и несмотря на то,
что это им запрещалось. По этому поводу также был разговор с
доктором Боткиным.
Мы им разрешали гулять в определенное время в саду. Однажды один латыш из охраны мне рассказывает, что увидев его Ольга к нему обратилась и спрашивает: «Видел ли он их когда-нибудь раньше?» Он говорит, что видел как-то на параде. Тогда она обращается к Николаю и говорит: «Папа, вот наш из гренадерского полка».
Однажды он обратился ко мне тоже через Боткина, насчет того, что им хочется помолиться богу. Я не помню к кому обратился не то в Областной совет, не то еще куда, где мне ответили, что можно им это дело разрешить, постольку, поскольку был декрет о свободе вероисповедания, им не возбранялось помолиться богу.
Близко к середине июля Филипп мне сказал, что нужно готовиться в случае приближения фронта к ликвидации. Как будто 15-го вечером, или 15-го утром он приехал и сказал, что сегодня надо это дело ликвидировать, что в 12-ть час. ночи приедет грузовик, приедут два товарища, которые скажут пароль
и этим товарищам выдать трупы. Мне ехать он не предлагал, я здоровьем никогда не отличался, щадя меня он считал, что достаточно будет передать трупы и самому не ездить. С этим делом вопрос затянулся надолго....
Мы очень долго ждали. Ясно, что в связи со всей обстановкой, этого не могло не быть. Я приготовил соответствующее количество людей, столько же, сколько было тех, кого надо расстрелять и каждому назначил, кто кого будет расстреливать. Нужно, между прочим сказать, что двое из латышей в последний момент отказались стрелять. Мне пришлось их вывести и заменить другими. Всего было шесть латышей.
На фотографии Великая княжна Мария, третья дочь Императора Николая 2, в 1917-м году.
2 минуты
25 февраля 2024