60 подписчиков
- С трепетом! Наблюдатель может понаписать столько жалоб и представлений, что весь пакет документов комиссии будут пересчитывать и в вышестоящей комиссии. Особенное отношение к наблюдателям от оппозиционных партий, они часто предвзято и с подозрением относятся к институту выборов, и любому действию комиссии. Не дай Бог, ему что-то не понравится, он при желании сможет найти повод для начала скандала а-ля всё куплено и нечестно. А учитывая, что самим кандидатам или партиям, не набирающим приличное количество голосов, удобно оправдать свой проигрыш не отсутствием интереса к ним у публики, а нечестностью самого голосования мотивация на скандал высокая. Наблюдателю вредно грубить, он может потребовать, чтобы перед ним пересчитали все записи в списках избирателей (ведь он и сам считал, сколько людей проголосовало, может сравнить) и все бюллетени, не дай Бог, что-то не сойдётся. Количество избирателей и выданных бюллетеней на участке строго ограничено, а самих бюллетеней комиссиям обычно выдают меньше, чем зарегистрировано избирателей. Все данные доступны по каждому участку, во всех избирательных штабах их знают, а затем сверяют. Я сам был таким наблюдателем, на самых первых своих выборах. У председателя комиссии тряслись руки, когда я попросил на камеру, чтобы она пересчитывала указанные мной стопки бюллетеней, да так, чтобы были видны все квадратики и галочки. Наблюдатель может потребовать пересчёта всех стопок, но он также хочет домой, как и все, если всё спокойно, то обычно ограничиваются парой. Количество бюллетеней в урне, в обязательном порядке должно совпадать с количеством записей в списках избирателей (иначе как без избирателя бюллетень оказалась в урне?). С другой стороны, количество неиспользованных бюллетеней должно быть равно выданному комиссии, за минусом выданных избирателям. Все цифры должны совпадать. Теоретически кто-то может взять бюллетень и просто с ним уйти в суматохе, но на то и требование к комиссии не допускать столпотворений, каждого видно. Наблюдатель всё это может проконтролировать и создать большие проблемы при обнаружении недочёта.
-По вашим словам фальсификацию и не сделать, вы сталкивались и ними?
- За руку не ловил, но определённые моменты были. Помню, сижу я наблюдателем на участке в одном из сёл на выборах главы Липецкого района, и уж больно подозрительной мне показались несколько женщин. Они, как и все, подходили к столам выдачи, показывали паспорт, расписывались в списке, получали бумагу и шли к урне. Я тогда не знал, что, как наблюдатель мог потребовать посмотреть паспорт и проверить запись в списке избирателей на соответствие. Подготовка наблюдателей была так себе, надеюсь, сейчас стала лучше. Я обратил внимание на походку. Конечно, жители села мне совершенно незнакомы: переоденься, смени очки, повяжи по другому волосы и ты другой человек. При этом в составе комиссии работают люди десятками лет, они знают кто точно не придёт голосовать, под их то имя и можно выдать бюллетень специзбирателю. Я просто подошёл к ним, когда подозрительная опять появилась, стал пристально за ней смотреть и больше это не повторялось.
Конечно я слышал рассказы про грубые фальсификации, читал разборы реально доказанных случаев. Скажу точно, пихать в щель урны пачку бюллетеней, когда туда и одну-то тяжело запихнуть – пошло. Реально же провести и более изощрённые операции, такие как описанная выше, но реально это, только при отсутствии мотивированных на честность выборов членов комиссий и наблюдателей. Самый главный герой этой драмы - безответственный гражданин, бросивший свой голос без присмотра, без его беспечности ничего не получится. Каждый голос в урне должен иметь своё отражение в списке избирателей, подпись избирателя и паспортные данные. Вот в чём реальный смысл фразы «Наши голоса украли!» - люди их сами бросили.
- Ведь в сети имеется множество жалоб на принуждение голосовать, что вы об этом скажите?
3 минуты
28 февраля 2024