57 тыс подписчиков
Неделю назад, 27 января, Санкт-Петербург, а вместе с ним вся страна, отмечали 80-летие полного освобождения города от фашисткой блокады.
Отмечали и вспоминали.
Блокада Ленинграда – акт беспрецедентной бесчеловечности и столь же беспримерного мужества и стойкости.
Блокада – то, что нельзя простить и нельзя забыть.
Но сегодня я хотела вспомнить еще один период в жизни Петербурга, тоже полный трагизма, который, хотя с большой долей условности, но все-таки можно назвать «репетицией» событий, которые придется пережить жителям во время ВОв.
За 20 лет до блокады в Петербурге царили голод, холод и террор. В последнее время я много читаю воспоминаний и дневников поэтов, писателей, художников Серебряного века.
З. Гиппиус, А. Ремизов, Ю. Анненков, И. Одоевцева и др. – каждый из них описывает свой послереволюционный Петербург, но в их повествовании есть общая нить – голод и леденящий зимний холод.
З. Гиппиус писала в дневнике:
«Надо знать: в городе абсолютный голод».
«К весне 1919 года почти все наши знакомые изменились до неузнаваемости. Опухшим – их было очень много – рекомендовалось есть картофель с кожурой, но к весне картофель вообще исчез, исчезло даже наше лакомство – лепешки из картофельных шкурок. Тогда царила вобла, и, кажется, я до смертного часа не забуду ее пронзительный, тошный запах».
«На Николаевской улице вчера оказалась редкость: павшая лошадь. Люди, конечно, бросились к ней. Один из публики, наиболее энергичный, устроил очередь. И последним достались уже кишки только».
«В школах температура на 0°. Начальницу школы Ш. и ее мужа опять арестовали. Собственные ее дети ревут от страха, школьные дети ревут от холода. У В. Ф. (центральное отопление) 1° морозу. Она уже не моется, не причесывается, не раздевается».
Ей вторит Юрий Анненков:
«Французы, пережившие четырехлетнюю нацистскую оккупацию, привыкли говорить об этих годах как о годах голода и тяжелых нехваток. Я тоже провел это время в Париже: немного меньшее количество одних продуктов, несколько худшее качество других, поддельный, но все же ароматный кофе… Никто не умирал на обледенелых тротуарах от голода, никто не рвал на части палых лошадей, никто не ел ни собак, ни кошек, ни крыс».
По воспоминаниям тех, кому потом довелось пережить блокаду Ленинграда, голод в Петрограде был таким же. И разница состояла только в том, что можно было попробовать уехать в поисках пропитания в деревню.
Тяжело читать эти воспоминания.
Нам тяжело читать… люди в этом жили.
Страшно. А еще страшнее представить, что те, кто родился, например, в конце 19 века, прошли через Первую мировую войну, две революции, гражданскую войну, сталинский террор, Вторую мировую войну..
И возвращаясь к Петербургу – сердце щемит, что такой блистательный город дважды «умирал». Но ему хватило сил возродиться.
И как же хочется, чтобы ни нам, ни Санкт-Петербургу, ни стране не пришлось проходить через подобные испытания снова.
Текст получился сумбурным. Простите. Но хотелось поделиться
2 минуты
3 февраля 2024
183 читали