Когда уезжает тот, кто дорог, остаётся бардак. Сидишь в этом бардаке, терпишь разбросанные вещи, заваленный непоймичем стол, оставленные в спешке с остатками кофе и чая чашки, недоеденный шоколад, и ещё столько всего, что потраченное на описание время точно равно времени, которое может быть потрачено на упорядочивание всего этого хаоса. Но ты не торопишься от него избавиться. В этом хаосе сейчас возможно только наслаждение. Тебя не смущает, что по соседству с печеньем зачем-то оказался суперклей. Бардак создаёт иллюзию, что тот, кто уехал, ещё здесь. Просто вышел ненадолго и вот-вот вернётся. Ты тихонечко сидишь в центре этого хаоса-бардака и наблюдаешь, как энергия присутствия постепенно покидает это пространство. С ее последними шагами понимаешь, что грязная посуда - просто грязная посуда. Начинаешь ее мыть, словно заметая следы того, что было. Готовишь ее и себя к новому, совершенно другому, дню: без него.