277 подписчиков
Стало так тихо, что Эмма услышала, как одиночные капли дождя падают на и скатываются по ткани палатки Генри, устраивая водяной слалом. После всё замерло, Эмме даже стало на секунду страшно, но она снова потянулась к зелёному бочонку и взяв его двумя пальцами резко потянула вперед. Раздался каскад тонких, но громких звуков, а затем звук из палатки, чем-то похожий на хрип вепря, и в палатке начало происходить страшное.
В ней что-то скрипело, топало, кряхтело, укрытие ходило ходуном, она даже местами меняла форму, шуршало и в итоге начало ругаться отборной пиратской бранью. Что-то похожее, Эмма себе представляла, когда Генри читал ей русские сказки про живой дом в лесу, который стоит на куриных ногах, и в котором живет злая русская ведьма. Но вот стало дёргаться полупрозрачное окно, и, ни с чем несравнимые звуки открывающейся молнии и разрывающейся липучки, явили на свет Генри, причём в очень пикантном виде. Он был одет в один ботинок, длинные трусы по колено, тёплую рыбацкую куртку на гусином пухе, и держал в руках налобный фонарик, хотя солнце было уже высоко, хоть и было за плотными тучами.
Он сначала ринулся к удилищам переводя взгляд то на них, то на воду, и даже не сразу заметил Эмму, которая от утреннего вида Генри упала в мокрые кусты и смеялась, держась за живот. По всей видимости, именно её смех его окончательно разбудил, он потрусил головой, нахмурился, но все же сначала подошел к удочкам, а уже потом подал руку Эмме, которая при суровом виде Генри смеялась все меньше.
Они сидели в палатке, на столе еле горелка небольшая горелка со стоящим на ней ржавом чайнике, а Генри сделал несколько глотков из своей волшебной бутылки, и повернувшись к Эмме, которую завернул в свой огромный спальный мешок и посадив на кресло, задумчиво, с грустью и нежностью, одновременно, сказал: «Никогда не шути так, Эмма. Можешь подкладывать мне кнопки на стул, можешь вместо сахара насыпать соль, можешь даже кидать в меня тортом на день рождения, но никогда не шути так, как сегодня утром. Быть может, я ждал эту поклёвку всю ночь, всё прошедшее лето, а может быть и всю жизнь. Всё это время я ждал и думал, что вот эта следующая поклёвка принесёт мне ту рыбу, о которой я мечтаю. Когда я жду поклёвку я живу надеждой, для меня это самое главное, важное в тот момент, практически святое. А со святыми вещами нельзя шутить».
Эмма слушала его молча, хлопая большими ресницами и виновато прятала нос в складку спального мешка. От этого уюта палатки в дождливую погоду, и убаюкивающего тепла старого спального мешка, она засыпала. А Генри хлебал из своей бутылки мелкими одиночными глотками, периодически смотрел в непрозрачное белое окно, потом улыбаясь переводил взгляд на неё, вновь становился задумчивым, и думал о той рыбе, которая не пришла к нему сегодня ночью, но обязательно придёт завтра...
2 минуты
27 ноября 2023