На следующее утро Майкл, проснувшись с достаточно тяжелым похмельем, открыл окно и, справившись с шатающейся реальностью, увидел с десяток камер, направленных на его помятое лицо. Он моментально задернул шторы, протер глаза и посмотрел в щелку, надеясь на то, что все это привиделось. Но галлюцинация повторилась. Напротив дома стоял взвод журналистов и просто сочувствующих. Майкл пошел будить остальных участников концессии, которые вчера так наотмечались, что рухнули кто где и кто с кем. Сначала он зашел к Нобелю, который лежал с двумя девицами, одной — темнокожей, другой — отчаянно белой. Нобель говорил, что он таким образом проповедует дружбу народов и борется с расизмом.