519 подписчиков
Из воспоминаний Нины Хлебниковой о голоде в Тамбове 1932-33:
«К весне 1933 г. стало еще хуже. Недавно я нашла свои записи того времени: мама и больной брат как иждивенцы получали всего 200 граммов хлеба в день. Дочка столько же. А я, студентка, имела право на 400. И только сестра Раиса, работавшая в железнодорожной школе, получала целых 500 граммов!
Но мы – еще счастливы. Город наводнен людьми, умирающими голодной смертью. Особенно много их на Привокзальной площади. Они ехали на поездах с Поволжья и Украины – кто-то стремился именно в Тамбов (он считался еще относительно хлебным по сравнению с другими городами), кто-то просто потерял сознание в вагоне и был выброшен здесь железнодорожной милицией. Люди лежали под деревьями – совсем скелеты или же, наоборот, страшно распухшие – и подзывали прохожих хриплыми стонами. Горожане побаивались подходить к этому месту.
Некоторые собирали последние силы, уползали с площади и падали на улицах. Сестра Раиса как-то натолкнулась на умирающего посередине Коммунальной. Она не выдержала и вошла в горком партии.
– У вас тут рядом человек умирает!
– Да что вы, сейчас примем меры. Где он, говорите, лежит?
Мы потом ругали Раю за такое безрассудство, ведь ее могли арестовать прямо в здании горкома.
В эти дни я и Таня Вознесенская и встретили одного старика... Только что получили хлебные пайки, и он увидел, как мы прячем их в сумки. "Хлеба... хлеба!" тянул к нам костлявую руку и весь дрожал. Мы сжались. Чувство жалости к нему боролось с чувством жалости к нашим голодным родственникам: ведь дать ему – значило отнять у них.
Каждая из нас оторвала старику по маленькому кусочку хлеба, и мы поспешили прочь. Но у него, видимо, уже было состояние голодного безумия. «Хлеба... хлеба... дай!», – он, подпрыгивая, ковылял за нами, глаза горели, рот странно запал, обтягивая кости лица, и эта рука... Мы побежали. Не помню, где он отстал, почему-то все время казалось, что старик нас вот-вот схватит».
1 минута
18 сентября 2023
106 читали