Утро первого сентября. Солнце, позëвывая, пыталось продрать глаза. "Ëксель-моксель, это что за молоко вокруг разлито?!" Непроглядный туман, очень похожий на овсяный кисель. Хоть ложку доставай. Небо изнутри тумана выглядело жемчужным, а звуки приглушены, даже кукареки оригинального соседского петуха плохо слышны, словно сегодня он ещё больше не в голосе, чем обычно. "Безобразие, - подумало солнце, - надо что-то делать." И поползло наверх, желая вылезти из туманной ваты. Вскоре оно уже надвигалось на нас как огромный автомобиль с одной гигантской фарой, несущийся сквозь туман.