475,3 тыс подписчиков
Совсем недавно писал тут о Степане Разине; о Шукшине; да и о Махно и о Ковпаке не раз вспоминал.
А тут читаю у Алексея Чадаева с утра все эти имена:
«Вчера вечером, услышав новости, я вспоминал о том, кто такой вообще «герой». Слово это придумали, как мы с вами знаем, греки, и у них оно означало очень конкретный сюжет: полукровка, сын бога и земной женщины (или наоборот): имеющий в крови ген бессмертия, но всё-таки достаточно человек, чтобы умереть. Более того: над героем висит бремя рока, той самой изначальной заведомой обречённости, и весь его путь — это сопротивление ей; отчаянное, безнадёжное, и в этой своей безнадёжной решимости прекрасное. Про это — почти любая греческая трагедия; включая и такой её своеобразный вариант, как базовый сюжет христианской религии о распятии Богочеловека. Есть и русские версии — самый, пожалуй, яркий пример это «Калина красная»: совершенно античная история, удавшаяся на нашем материале Василию Шукшину.
Не хочу присоединяться к хору «экспертов», строгающих сейчас версии и работающих на ту или иную «повестку» в чьих-либо интересах, по своей воле или по ангажементу. Для меня несомненно, что Пригожин принадлежит не политической или военной истории, а куда более глубокой и значимой, народно-мифологической истории культуры; он где-то там же, где Ермак, Хмельницкий, Разин, Пугачёв, Махно, Ковпак или куда менее известный, но зато прямой его «предтеча» — вольный казак Ашинов, в своё время способствовавший абиссинскому негусу вышвырнуть из Эфиопии итальянских колонизаторов, к недоумению своего же государя императора, где это вообще и что же теперь со этим всем делать».
Всё так.
1 минута
24 августа 2023
27,5 тыс читали