4910 подписчиков
– Ты влюблена в меня, Айлин?
– Да, – тихо и просто ответила она, – это плохо?
– Зависит от того, что ты от меня ждёшь, – со вздохом сказал Константин.
– Ничего, – искренне и немного удивлённо ответила Айлин.
– Я женат, Айлин, ты знаешь?
– И что? – Она засмеялась. – Какая здесь связь? Я люблю вас как учителя, как мастера, как гения. Эта любовь разве похожа на то, как любит вас жена?
– То есть как мужчину ты меня не любишь.
Он почти обиделся на её слова. Девушка лишь громче рассмеялась.
– Если бы вы были женщиной, я бы вас ненавидела.
И убежала, оставив театрального гения в полном недоумении от её слов. Константину было сложно. Разве он мог остаться равнодушным, глядя в глаза, проникающие прямо в душу. Она тронула его сердце. Он тоже пропал.
А в это время у себя в квартире под большой старомодной люстрой кружилась девушка, раскинув руки, как бабочка крылья, и смеялась.
– Бабушка! Мама! Я люблю! – сквозь счастливый смех прокричала Айлин.
– Кого, доченька? – испугано пробормотала побледневшая мать.
– А это секрет. Но даже не сомневайся, он – самый лучший!
Бабушка и мама тревожно переглянулись, они обе понимали, что такие упрямые и дерзкие насмешницы, как их Алёнка, влюбляются намертво.
Вскоре состоялась премьера спектакля. Критики выходили из зала оглушённые, они не могли определиться со своей реакцией на увиденное: от бурного восторга и преклонения перед гениальной постановкой до закидывания камнями всех, кто участвовал в этом кошмаре. Но всё оправдалось принятием публики этого эксперимента, спектакль прогремел на всю столицу, в кассы выстраивались очереди. Это был триумф. Айлин Берг в один день стала известна среди любителей театра, а Константин Васильев к своим сорока четырём годам, наконец, был признан как лучший режиссёр.
– Моя муза, моё вдохновение, – шептал окрылённый успехом мастер своей лучшей ученице.
Совсем немного времени прошло, и Айлин изучила все оттенки его глаз. Конечно, их цвет, как и у всех хамелеонов, зависел от освещения в комнате, но также на них влияло и настроение Константина. Когда он злился – приобретали тёмно-серый графитовый оттенок, когда работал – они зеленели, когда был расслаблен и спокоен – они становились ярко-голубыми.
В момент наивысшего удовольствия радужка его глаз выцветала и становилась почти белой с тёмным узором в глубине, и она падала в эту бездну, отражая его экстаз и растворяясь в нём.
2 минуты
1 сентября 2023