«Те, кто уехали в марте-апреле прошлого года, — это, конечно, из-за паники, потому что ты жил в мирной стране и вдруг начинаются военные действия. Это очень травмирующая история, особенно для молодого поколения, которое выросло в иллюзии, что эпоха войн в прошлом и мы живём в открытом мире. Шок тогда был, прежде всего, психологический. Осенью, после мобилизации уже совсем другие песни. <...>»