Музыка сопровождала хрипловатый баритон, обволакивая его, то опуская вниз, к басам, то вознося ввысь, к верхним нотам…
С берёз неслышен, невесом,
Слетает жёлтый лист.
Старинный вальс осенний сон,
Играет гармонист…
Вздыхают, жалуясь, басы,
И, словно, в забытьи,
Сидят и слушают бойцы,
Товарищи мои…
Мы все, присутствующие в зале, вмиг перенеслись в тот прифронтовой лес, пахнущий рыжей листвой, где, в перерыве между боями, сидя на тёплом пёнышке, полковой любимец-гармонист растягивал меха трёхрядки и пел… Ах, как он играл! Как пел! «Эх, дороги!», «Тёмная ночь», «Три танкиста»… Зал слушал, затаив дыхание, зал плакал и смеялся, топал, свистел, исходя овациями, дружно скандировал «бис» и «браво»!
И тут я не выдержал, работая локтями, протиснулся сквозь беснующуюся в восторге толпу и увидел, наконец, сцену, увидел его- гармониста. Он стоял у края сцены, перед рампой, склонив в полупоклоне седую голову и зажав подмышкой свою гармонь. Он был без обеих рук по локоть: на левой культе, — как бы кожаный мешочек, наподобие кисета, правая торчала из короткого рукава нежно — розовой клешнёй. Его глаза закрывали очки с чёрными, круглыми стёклами. Гармонист ещё раз поклонился и, чётко, по- военному, повернувшись, зашагал вглубь сцены. Я ринулся за ним. Там, за занавесом, состоялось моё знакомство с Александром Новиченковым. Героем-танкистом, который в 1941 году в смертельном бою под Оршей, заживо горел в своём танке, пережил тяжелейшие ранения, контузию, потерял обе руки и зрение. Мы вышли на улицу. На лейтенанте были длиннющее офицерское кожаное пальто, шапка – ушанка из серого каракуля. Гармошку он из рук не выпускал…
— Я страшно тяжело переживал свои травмы, перенёс десятки операций, однажды даже хотел с жизнью покончить…- рассказал герой. – Но сосед по палате, увидев мои мучения, стал меня укорять, читал мне вслух «Как закалялась сталь», статью из «Красной звезды» о лётчике А.Маресьеве. Так что вскоре я эту свою дурь из головы выкинул. А потом встретил в одном из госпиталей парнишку без ноги и левой руки. Он прилично играл на трофейном аккордеоне. Он –то и начал учить меня играть на слух. Со слухом у меня, слава богу, всё было в порядке, но вот аккордеон был широковат, я своими культями до всех клавиш и кнопок не дотягивался. Так в моей жизни и судьбе появилась гармошка… Более трёхсот мелодий и песен исполняю!,- похвастался он. – Выступаю в трудовых коллективах, учебных заведениях, перед ветеранами. Принимают везде – на ура!
Как-то незаметно, за разговором, мы добрались до дома Новиченкова. Он жил в однокомнатной квартирке на первом этаже панельной пятиэтажки по улице Шевченко. Здесь всё было сделано по уму: розетки, выключатели расположены на высоте, доступной инвалиду, на кухне, в комнате всё расставлено рационально и стабильно. Жил он один, по хозяйству помогала женщина, приходящая раза три в неделю. Побыв ещё немного у героя, я уехал по делам.
Вскоре на глаза мне попалась небольшая заметка о том, что знаменитый цирковой артист, непревзойдённый силач Валентин Дикуль организовал и проводит Всесоюзный конкурс «Одолевший судьбу» и просит направлять предложения на участие в конкурсе. Недолго думая, я отправил по указанному адресу свой очерк об А.Новиченкове, опубликованный в газете «Сельская жизнь» который назывался «Рябинушка – гармонь особая». И пары недель не прошло, как мне позвонил чрезвычайно взволнованный Александр Новиченков и сообщил, что ему пришёл вызов на участие в конкурсе. Редакция «Медицинской газеты», Минздрав СССР, под эгидой которых проводится конкурс, оплачивают дорогу в оба конца для него и сопровождающего лица, а также, — проживание в гостинице, питание, проезд к месту проведения конкурса и обратно, культурную программу для участников и т.д.
— Как быть?!- выдохнул в трубку Новиченков. Для меня вопрос таким образом не стоял и я тут же настойчиво посоветовал:
3 минуты
21 мая 2023