102 подписчика
Две недели до их увольнения я фактически работал с такими людьми, которым было невозможно доверять. Я правый раз работал в этой системе, многое было непонятно. От министрства никакой помощи не было: приезжали, смотрели и снова уезжали.
УБ: Почему вы оставили эту должность?
Вадим: Контракт закончился, и никто его не продлил. Министерству не нужны люди, которые выносят сор из избы. Многие предложения так и остались в воздухе. Нужно было или смириться и жить в системе, либо её менять. Но это большинству чиновников неинтересно.
Самое главное, что может дать директор, - это добрые искренние человеческие отношения с детьми. Многие ребята с сожалением отреагировали на то, что я буду уходить, и проявляли свою гражданскую позицию. Но так сложилось, значит, так сложилось.
УБ: Что помешало сделать жизнь детей лучше?
Вадим: Конечно, помешал педагогический персонал. За 2 года до моего назначения по результатам психологической проверки 87% воспитателей были эмоционально и профессионально выгоревшие. Средний возраст их составлял 30 лет, одна из них работает уже 47 лет, другая - сама бывшая воспитанница детского дома. Выбить другие должности у министерства практически нереально. Воспитатели работали сутки через двое. Тяжелейший труд. Чтобы что-то с них требовать, нужно что-то в них вкладывать. Должен быть хотя бы график сутки через трое. Педагогический персонал - абсолютное большинство - оставлял желать лучшего. Да и расположение детского дома в 20 км от города. Зарплаты невысокие и специалисты из города не приезжают: неудобно. Не хватает добрых бабушек, которые приголубят и поймут. Так или иначе от любви таких людей дети будут расцветать. При руководстве и других людях воспитатели себя ещё сдерживают, а потом унижают детей. Проблема педагогического персонала одна из самых главных.
Ещё большая проблема в многочисленных проверках. Казалось бы, что детский дом - это место про детей и для детей. Со стороны общества это не так. Куча проверок: Роспотребнадзор, Ростехнадзор, прокуратура, следственные комитеты. Постоянная нервотрёпка и ощущение, что ты что-то не так сделаешь и на тебя повесят штрафы при том, что деньги на штрафы не предусмотрены. А детскому дому 50 лет: в котельной потёк котел, хотя о проблемах котельной неоднократно докладывал учредителю. Это же такая система... Деньги нужно было выискивать: выписывать счета и коммерческие предложения, пока это подтвердится и оплатится и мы получим товар, за это время проблема может снова проявиться. Бюджетная система очень тормозит все процессы. Директор должен думать, как детьми заниматься, а не бесконечными ответами-ответами-ответами.
УБ: Какие дети в основном проживают в Солотчинской школе-интернате?
Вадим: В детском доме, где я работал, средний возраст детей составлял 12-14 лет. Было много детей, от которых отказались приемные семьи, а от некоторых и не раз. У них уже было патологическое недоверие к взрослым. Кто-то выпивал, кто-то самовольно уходил. Одна из причин в том, что взрослые всё решали за детей, не спрашивая их мнения.
УБ: Расскажите подробнее о самовольных уходах. Что делает директор в таких случаях? Сегодня это, действительно, насущная проблема.
Вадим: О самовольном уходе мы незамедлительно сообщали в полицию. Полиции тоже это не очень нравится. У них статистика падает. Ведь если эта проблема есть, значит полиция по делам несовершеннолетних плохо работает. Порочный круг получается. Огромные пробелы. За кражу - административное нарушение и штраф 1000 рублей. Никакого уголовного наказания. Все штрафы за уходы и распитие спиртных напитков ложатся на плечи детского учреждения. Это огромная проблема. Есть 120й федеральный закон. Уже более 15 лет хотят ввести пункт, чтобы за два административных нарушения подростков помещали в центры адаптации. Те же меры нужно ввести и для самовольных уходов.
УБ: Почему так важно усилить меры наказания?
3 минуты
28 апреля 2023