6 подписчиков
Частью 1 ст. 8 Конституции РФ в Российской Федерации гарантируется свобода экономической деятельности. Деятельность как адвокатов, так и акционерных обществ, в том числе с государственным участием, безусловно, относится к экономической деятельности и подпадает под действие конституционных принципов Российской Федерации.
Конституционный Суд РФ отмечал, что гражданские правоотношения в Российской Федерации основываются на принципе диспозитивности, в силу которого граждане приобретают и осуществляют свои гражданские права своей волей и в своем интересе (статья 1 ГК РФ), участвуют в гражданских отношениях на основе автономии воли и имущественной самостоятельности (статья 2 ГК РФ), по своему усмотрению осуществляют принадлежащие им гражданские права (статья 9 ГК РФ) (Постановление от 18 ноября 2014 г. № 30-П, Определение от 10 ноября 2016 г. № 2371-О и др.).
Кроме того, по содержанию ст. 55 Конституции РФ, а также – в соответствии с позицией Конституционного Суда РФ – исходя из фундаментальных принципов верховенства права и юридического равенства, вмешательство государства в отношения собственности, в том числе связанные с осуществлением не запрещенной законом экономической деятельности, не должно быть произвольным и нарушать равновесие между требованиями интересов общества и необходимыми условиями защиты основных прав, что предполагает разумную соразмерность между используемыми средствами и преследуемой целью, с тем чтобы обеспечивался баланс конституционно защищаемых ценностей и лицо не подвергалось чрезмерному обременению; во всяком случае правовое регулирование в этой сфере не должно посягать на само существо права или свободы и приводить к утрате их реального содержания (Постановления от 20 декабря 2010 г. № 22-П, от 30 марта 2016 г. № 9-П).
Принцип свободы экономической деятельности, даже если эта деятельность осуществляется государственной организацией, означает в том числе свободу субъекта экономической деятельности в определении потребности и необходимости заключения тех или иных договоров, установления их содержания, условий, в том числе стоимости.
С учетом этого сам факт привлечения адвоката к оказанию той или иной юридической помощи является исключительной прерогативой доверителя, необходимость такого привлечения определяется исключительно доверителем. Адвокат не только не имеет практической возможности, но и не вправе давать каких-либо обязательных указаний доверителю относительно принятия решений о привлечении адвоката, поскольку это ограничивало бы экономическую свободу доверителя. Это означает, что адвокат в принципе не может нести какую-либо ответственность за сам факт его привлечения к оказанию юридической помощи, в том числе когда государство или учредители впоследствии решают, что действия доверителя по такому привлечению были «необоснованными» или «неразумными».
В равной степени только доверитель может определять степень сложности юридического поручения и необходимости в связи с этим обращения к адвокату, уровень загруженности и компетентности штатных юристов доверителя.
Кроме того, при анализе соответствующих правоотношений необходимо дополнительно учитывать, что конституционно значимое право доверителя на квалифицированную юридическую помощь не может ограничиваться или каким-либо иным образом связываться с наличием у него в штате собственных юристов. Институт адвокатуры как созданный специально для оказания квалифицированный юридической помощи, призван в соответствии с законом обеспечивать максимальную степень ее качества, в том числе посредством применения публичных механизмов (корпоративного этического регулирования, дисциплинарного производства, публичного контроля и др.). Обращение доверителя к адвокату не может расцениваться как эквивалент работы штатного юриста, хотя бы с учетом различных подходов к контролю квалификации, качества и различных механизмов ответственности адвоката и штатного юриста.
3 минуты
10 апреля 2023