Со мной моя соседка – тишина,

И чуть подвижный снег, и телевизор,

Меня уже давно послали на…

А я среди лекарств как тот провизор

Чего-то выбираю или жду

От Бога то ль прощенья, то ль микстуру,

И свечку возжигаю, словно мзду,

Он в небе гонит вниз температуру.

Написанные книги в ряд стоят,

А ненаписанные – в очередь за дверью,

Издатели мне гонорар сулят,

Но я давно и никому не верю.

Уныние, конечно, смертный грех,

Но слово наполняется страданьем,

Понятным, как понятно, не для всех,

Наполненного вялым умираньем.

Я выйду под большой желток Луны,

Почувствую, как снег на веках тает,

Почувствую горчащий вкус вины,

Увижу, как куда-то отступают

Тот образ женщины, которую любил,

И образы друзей - по телефону,

И улыбнусь – восторженный дебил,

Тому что не любил я Лизу Моно.

Я этим одиночеством дышу,

Дышу, хотя давно в саду не райском,

Лишь потому что помню, как Ему

Дышалось и молилось в Гефсиманском…

фото Андрея Павлычева

Около минуты

16 марта 2023