63 подписчика
СЕРГЕЙ НИТКОВ. «КОМЕНДАТУРА»
Какой бы умной ни была книга, даже такая как Устав гарнизонной и караульной служб, где каждая строка написана кровью ни одного поколения воинов, она не может предусмотреть коллизии реальной жизни.
В этом я убедился воочию, когда в конце второго курса киевского морполита заступил разводящим гарнизонного караула.
После соответствующего инструктажа и развода мы приняли караул у курсантов сухопутного училища связи. Выставив первую смену часовых, начали осваиваться в необычном караульном помещении. Само здание было старинной постройки, повидавшее многое на своем веку, поэтому у плотно зарешеченных стекол, сквозь которые с трудом пробивался свет, обнаружили весьма убедительные оконные проемы полутора метровой ширины. Отдыхающей смене можно было вполне там обосноваться для отдыха. Говорят, за этими прочными стенами в дореволюционную бытность сиживал сам легендарный Котовский.
Планомерное несение службы нарушилось лишь одним обстоятельством: в комендатуру был доставлен необычный задержанный. В те времена было редким явлением самовольное оставление части военнослужащим. Задержанный оказался дезертиром со стажем.
Как было установлено, на него имели виды и правоохранительные органы. Ему так долго удавалось скрываться от закона, благодаря таланту ладить с женским полом. Он знакомился с одинокими молодыми женщинами, задерживался у них на месяц-другой. Войдя в полное доверие, крал деньги и драгоценности, после чего бесследно исчезал, и находил очередную жертву.
Когда солнце начало клониться к закату и к метро устремилась толпа народа после окончания рабочего дня, наш задержанный попросился в туалет. Часовой у камер вызвал меня, как разводящего. Открыв камеру, мы повели его в необходимое заведение, вход в которое был с внутреннего двора, огибающего здание комендатуры. Задержанный зашел внутрь помещения справлять нужду, караульный встал ближе к двери, я расположился чуть поодаль. Показавшись в дверях, конвоируемый начал что-то рассказывать вкрадчивым убаюкивающим голосом. Мы молчали как рыбы, ревностно соблюдая устав. Но вдруг все изменилось в одну секунду. Оттолкнув растерявшегося конвоира, задержанный вырвался на оперативный простор, и пустился бежать по двору. Его целью было обогнуть комендатуру с тыльной стороны, перемахнуть через забор и смешаться с толпой у метро, вход в которое гудел многолюдьем под самым забором.
Парящие в высоте птицы, наверное, дивились сюжету действа разворачивающегося на внутреннем дворе комендатуры. В гонке преследования лидировал нарушитель правопорядка, он что есть мочи летел по дорожке. За ним несся разводящий с автоматом за плечом, который периодически выкрикивал: «Стой, стрелять буду». На некотором расстоянии от меня бежал караульный, но он безнадежно начал отставать.
Пьянящий воздух свободы гнал и гнал вперед задержанного. Это был случай, когда груз ответственности не прижимал меня к земле, а наоборот, помогал еще стремительней перебирать ногами в процессе гонки преследования. Расстояние между нами хотя и сокращалось, но, судя по всему, беглец достигнет забора раньше, чем я его. Но на беду стрелять было запрещено. У меня мелькнул луч последней надежды. Ведь там, у забора, находится последний редут, еще один наш часовой. Но к несчастью, в отличие от меня, старшины, он не имел опыта срочной службы и поступил в училище сразу после окончания школы. Как-то он поведет себя в такой непростой ситуации.
Мы вылетели на финишную прямую забега. Забор…, вот он, уже виднеется впереди.
– Все, уйдет гад, – в отчаянии думал я.
Для очистки совести, я прокричал:
– Последний раз предупреждаю. Стой, стрелять буду!
2 минуты
12 марта 2023