Он вышел из комнаты, но потом вернулся, и, я уверена, вовсе не для того, чтобы забрать из ящика стола какие-то бумаги или карточку, а чтобы напоследок убедиться, что Полина и в самом деле такова, какой он ее запомнил, а не представил в искусственном, пристрастном свете, что не совершил продиктованной чувством ошибки. Нет! Впечатление оказалось верным! Возвращением он скорее приобрел, чем потерял: унес с собой прощальный взгляд – застенчивый, но очень мягкий, такой же прекрасный и невинный, как у олененка из зарослей папоротника или у ягненка – из луговой травы. (с)