Давным давно, когда вода была чище, ну а воздух зеленее, я был своего рода садоводом. Ну вот было у меня такое увлечение в период с 6 по 11 лет. Пока все дети бегали и резвились во дворе я создал свою с̶и̶с̶т̶е̶м̶у̶ ̶р̶а̶б̶с̶т̶в̶а̶ ̶ в которой добровольно-принудительно заставлял их (детей) таскать мне сорняки со всего двора на мои плантации, где я их в дальнейшем и высаживал. Нет, конечно у меня были не только сорняки, но и вполне себе культурные рассады. Да такие, что кто-то их даже периодически подворовывал. Так, например, у меня (вот буквально этой весной) пропало два, достаточно крупных, гибискуса. (хотя что скрывать, я тоже подбирал кое-где) Так, подоконник и дача моих бабушек воспринимались мной сугубо как колонии, используемые только для сбора цветов и всевозможных трав. В то время как придомовая площадь виделась мне этакой геополитической картой, где я каждую весну планировал аннексию буферных территорий между моим скрепным садом, и рассадниками каракуртов у соседних старух. Ну, собственно что я об этом вспомнил та? Дело в том, что в очередной раз проходя мимо давно заброшенного мною сада «Винегрет», как я и окружающие его называли, я наткнулся на последний остаток былого величия, скрытый в дебрях сорняков и прочего ужаса — на Розу. Откуда я её привёз уже и не помню. То ли из Воронежской области, то ли с придорожного рынка под Волжским, то ли с соседнего магазинчика цветов. Впрочем это и не важно. Приятно, что даже спустя столько безнадзорных зим, она всё ещё цветёт.