Во времена особенной чистоты и лёгкости на душе он носил в себе, точно и безошибочно зная её наперёд, погоду будущих дней, словно в крови его была записана вся партитура,, по которой надлежит играть небесам. Это были его хорошие и лучшие дни, его награда, его блаженство.