Мечтали о доме, рассказывали друг другу о гражданке. В эти минуты, когда мы вчетвером и сержант пятый, находились вне роты, чувствовалась свобода, крутизна. Мы курили сигареты, когда все твои уже не могли. Но минут через пять сержант превращался из друга-ровесника в военного, и мы все тоже приземлялись. Взяли баки и дуйте в располагу. Сказал нам сопровождающий. Когда зашли в роту, я впервые увидел пустую тумбочку. Раньше я не ходил по роте после отбоя, как лёг на подушку так и уснул, и не знал, что все дневальные шуршат в ночное время. Думал, что один дневальный всегда стоит на тумбочке. Но было иначе. Один дневальный свободной смены спал в своей кровати, в это время второй дневальный свободной смены пидорил взлётку с пеной и ДКшкой, а третий дневальный, который должен стоять на тумбочке взял на себя умывальник и очки. И так по сменно, сон ночью по четыре часа, начиная с отбоя, с десяти часов вечера. Дежурный, младший сержант Панфилов, сидел за столом и заполнял журналы. Махнул нам рукой, проходите чё встали?! Отбой команда была. Мы по быстрому метнулись до телека, под ним на табуреты мы поставили баки с водой. И пошли отбиваться. В спокойном режиме я разделся, сложил форму на табурет, развесил портянки крестом и лёг спать. Утро началось как всегда с команды дневального, ошалевшим голосом, Рота ПОДЪЁЁЁМ! Все как всегда подорвались, одеяла откинули на душки кроватей и всклочили с коек одеваться. В армии, Ночь до рассвета коротка, пролетает незаметно. Особенно у ценных людей.