Амфитеатр озаряло багровое солнце. Еще первые лучи, что через час грозили стать нещадно палящим потоком смерти и иссушения всего и вся, сейчас только слегка облизывали колонны, множественные ступени и скамейки, утопая в песке арены. И в этом иллюзорном благоденствии, словно въевшееся искажение, дефект реальности, была она - нимфа. Да-да, та самая нимфа из Эллиады и прочих трудов древних греков. Вот только... Она не была чем-то мифическим. Ей также было больно если порезаться, она хмелела от вина и могла заболеть. Нет, все же часть запредельного мира в ней жила, но она лишь давала ей долгие годы жизни и живучесть. И вот она, облаченная не то в тогу, не то просто обмотавшись тканью купленной у случайного купца, ходила по перилам амфитеатра и вбирала этот прекрасный момент пробуждения мира. Того мира в котором она жила. (с) Оракул давно умер